что следующей ночью ей не хватит духу пройти под знакомой аркой в небольшой дворик, мощенный резными плитами. Мучиться же от неопределенности она тоже не хотела.
Поэтому сегодня она оставила людей и пошла в монастырь.
Одна.
Сделать первый шаг оказалось неимоверно сложно: глаза сами собой шарили по сторонам, выискивая дежурного стражника. Ганн, Палтин, Тик, Артак… Никого, обломок скалы, служивший своеобразным сиденьем, пуст. Везде следы запустения, на стенах свежая копоть. Приободрившись, Медея с большей уверенностью вошла в здание храма, подмечая отметины прошедшего здесь боя. Будь Карлон жив, он первым делом привел бы святилище в порядок.
Солдаты не осмелились осквернить символ Морвана: черный крест с белой точкой посередине стоял нетронутым. Остальное помещение выглядело полностью разгромленным, причем чувствительный нос упырицы уловил запахи впитавшейся в пол крови. Схватка была жаркой. И окончилась она победой людей.
Женщина не отрываясь рассматривала выжженный силуэт на полу перед алтарем. Обычно такой отпечаток остается в том месте, где погибает не сумевший спрятаться от солнца упырь. Почему след оказался здесь, в полной темноте, она не задумывалась, привыкнув считать жреца способным на любое чудо. Медея присела, провела кончиками пальцев по темному мраморному полу, собирая пыль, грязь, пепел и еще нечто неощутимое, остающееся после смерти любого сородича, осторожно прикоснулась к собранному язычком. Да, здесь умер кто-то из упырей. Она встала, нервно вытирая руки о платье, пугливо сделала несколько шагов назад. Хотелось бежать, но она еще не закончила.
Поклонившись алтарю и торопливо пробормотав намертво затверженную молитву, женщина выбежала во внутренний дворик. Отсюда пахло гарью сильнее всего. Громадный костер, не так давно отгоревший на священной земле, послужил последним пристанищем остальным упырям маленькой колонии. Их, наверное, убили спящими. Карлон, верный слуга Темного бога, смог встать и оказать сопротивление пришедшим днем солдатам, но остальные лежали ослабленными перед обуянными яростью, страхом и ненавистью людьми. Насколько сильны упыри ночью, настолько беззащитными они оказались днем. Чтобы убедиться в своей догадке, Медея заглянула во все кельи, одну за другой. Пусто, только пепел от сожженных вещей лежит на полу. Победители не стали брать имущества проклятых, не желая подобных трофеев.
Покружив по монастырю, Медея вернулась в храм, устало присела на чудом сохранившуюся скамейку. Она сама не ожидала, какой сумбур вызовет у нее в голове зрелище разоренного обиталища. Чувство облегчения соседствовало с болью при виде отколотых фресок, не раз мытых собственными руками, радость от смерти собратьев мешалась с тоской по тем временам, когда они жили вместе. Даже Карлон, по- прежнему вызывавший ужас, сейчас казался не таким жестоким и безжалостным, каким был на самом деле. Ведь некогда именно жрец подобрал напуганную, только что восставшую упырицу, привел ее в безопасное место, научил охотиться…
Иногда и зло оставляет после себя светлую память.
Глава 18
Пачка диниров, переданная Медеей, выглядела в меру толстой. Именно такой, какую и предполагала получить Селеста с первого похода. Куда больше ее заинтересовал рассказ подруги о гибели Карлона и привезенные добытчиками книги.
— Карва после раскопок съездил в ближайший армейский лагерь, расспросил о монастыре. Солдаты до сих пор обходят его стороной — даром что почти полностью сожгли. Считают проклятым местом. — Медея задумчиво перебирала разложенные на столе ножи. Из оружия упырица предпочитала тонкие стилеты или короткие, пригодные для метания лезвия на простой рукояти. — Говорят, Карлон перед смертью успел почти два десятка стражников положить.
— Врут, наверное.
— Может быть. Но кровью в храме сильно пахнет.
— Библиотека сгорела?
— Да, полностью, вместе с тайным хранилищем. Не знаю, как его нашли. Все, что я с собой принесла, достали из нашего схрона.
Сидевший в углу, возле разложенных на полу книг Хастин поднял голову:
— А это все, или там еще что-то осталось?
— Да мы и десятой части не перетащили. Твой дядя обещал позднее взять телегу и за один раз привезти остатки, что мы с Селестой припрятали. Где хранилище устроим?
— В лаборатории, — откликнулась Селеста. — Там рядом закуток есть — почистим его, полки сделаем, дверь поставим. Как раз влезет. Карва говорил, когда они снова пойдут?
— Скоро. Вещей сохранилось неожиданно много: северяне даже оторопели от вида добычи. Думаю, пока всю не перетаскают, не успокоятся. Я им тайники показала — они собираются их один за другим очищать. Мы договорились, что товар они приблизительно на месте оценивают, отдают нам нашу долю, окончательно рассчитываемся после продажи.
— То есть все прошло хорошо, — сделала вывод предводительница.
— Даже удивительно.
Селеста кивнула, задумчиво посмотрела на Хастина, полностью погрузившегося в изучение пухлого тома с зубодробительным названием «Особенности дифференциального исчисления силовых потоков применительно к построению заклинаний третьего порядка». Затем принялась вываливать свои новости, плохие:
— Прежняя сеть полностью под колпаком. Абсолютно всех старых агентов следует считать засвеченными до тех пор, пока не доказано обратное. Нам придется немедленно заняться вербовкой новых, так что ты очень удачно договорилась насчет денег.
— Получается, все заново?
— Да, — мрачно скривилась маленькая упырица, — с учетом совершенных ошибок. Завтра же и начнем. Я составила примерный список людей, с которыми можно работать, пока что всего четыре имени. Просмотри записи и подумай, кого вычеркнуть, к кому приглядеться внимательнее. Во второй половине ночи можем сходить, посмотреть на них своими глазами.
— Почему не сразу после пробуждения?
— Рихард оставил записку: просит встретиться.
Связь с бывшим бандитским главарем осуществлялась через тайники, где тот оставлял бумажки с назначением места и времени встречи. Не самая лучшая система, но давать Рихарду адрес Факасия или тем более Варека Селеста не собиралась. Офицер давно не появлялся в городе, поэтому его желание пообщаться выглядело естественным — видимо, что-то хочет предложить. На фронте, если можно так назвать стремительно расширяющееся кольцо правительственных войск, наступило затишье, и многие стражники получили отпуска для устройства личных дел. Интересно, какую авантюру затевает бывший бандит?
— Лучше я с тобой схожу, — заявила Медея. — Бумаги я просмотрю сегодня, а повидать красавца- офицера девушке из приличной семьи никогда не помешает. Родичи Хастина меня чуть до самоубийства не довели своим «тыканьем».
— Как умеют, так и разговаривают, — заступился за своих парень. — Мы люди простые, политесам не обученные. Зато если кто нам не нравится, сразу говорим, а не так, как ваши благородные: в лицо улыбается — на спину плюет.
— Не смей злословить на потомков богов!
— Да я сам от Звета-охотника род веду!
— Так. — Спорщики мгновенно замолчали, словно придавленные коротким словом Селесты. — Одних вас оставлять страшно, поэтому, Медея, пойдешь со мной. Хастин, начинай устройство библиотеки. И вот еще что. У нас есть доступ в городской архив: в свое время мы подкупили хранителя. Подумай, нет ли там
