Мы катались на странных четырёхногих животных с длинной гривой, которых все вокруг называли лошадьми. Участвовали в разных конкурсах, в том числе перетягивании каната. Причём я и девчонка оказались в разных командах, да так увлеклись, что в конце концов с удивлением обнаружили себя стоящих друг напротив друга с дикими выражениями лиц, рычащие от возбуждения, в то время как остальные участники без сил валялись на земле.
Никто не хотел уступать.
Были ещё прыжки в мешках, которые волшебница безнадёжно проиграла, прятки, чехарда…
Под вечер все люди на площади, встав в круг и взявшись за руки плясали под весёлую музыку гитары.
Странно, но бывшие раньше в тягость, непонятные человеческие развлечения кажется, начинают мне нравиться. Может, это из-за проклятия брата?
Сиренити всё время была рядом, смеялась, веселилась. И впервые, пожалуй, я не видел на её лице наигранности, маски — девчонка была сама собой. Пусть, и непривычной. А может, от того и непривычной?
Закат мы встретили в саду — огороженном высокой решёткой от грабителей и прочих обычных смертных, посмевших посягнуть на ценную растительность. Впрочем, чтобы перелезть через ограду, отвести глаза в стельку пьяным стражникам потребовалось от силы минут пять.
Сиренити захватила с собой мороженое — так много, что вскоре чихала и кашляла непрерывно, пока не сообразила применит соответствующие чары.
Смешная.
Мы устроились в беседке, стоящей на широком искусственном балконе. Вид отсюда открывался чудесный — город, огни… исчезающее за горизонтом солнце.
Девчонка тоже смотрела вниз, и я невольно залюбовался ею — лёгкая, стройная, словно цветок. На фоне неба, раскрашенного в золотистый и красный она смотрелась чудесно.
— Как красиво, — выдохнула Сиренити, улыбаясь.
Да. Действительно.
Волшебница повела плечами и искоса посмотрела на меня.
Я тоже улыбнулся и спустя некоторое время произнёс:
— Хороший был день. Спасибо… Сиренити.
Девушка обернулась.
— Почему ты так уверен, что умрёшь через неделю? — вдруг серьёзно спросила она.
Зачем я отвёл взгляд?
— Потому что Эру убьёт нас, как только найдёт, — для меня это было настолько очевидно, что не требовалось… в озвучивании. Я считал, что Сиренити это тоже знает.
Зачем разрушать красоту момента воспоминанием о брате?
— А найдёт он обязательно, — кивнула волшебница. — Что ж, — она на минуту задумалась, — знаешь, в крайнем случае, можешь воспользоваться моей магией.
В последних — ярко-алых — лучах девчонка казалась хрупкой и отчего-то беззащитной. Я осторожно протянул руку и обнял Сиренити — та только с готовностью прижалась ко мне.
Как она может с такой лёгкостью предлагать мне убить себя?
— Ты не выдержишь этого, — тихо произнёс я. — Сиренити, это тебя…
— Брас, я путешественница по мирам, — перебила волшебница, в упор глядя на меня. — Я не могу умереть… в твоём понимании этого слова. Моё тело может развеяться золотым светом, а меня же перенесет в другое такое же и в другом мире. Как резервная копия, — Сиренити усмехнулась. — Так что максимум — мы больше никогда не увидимся. Ну и да, умирать жутко больно. Но, думаю, в сложившихся обстоятельствах глупо этого так уж бояться…
Её рука нашла мою. Сжала.
Глядя на её разом погрустневшее лицо я тихо спросил:
— А ты не думала, великая ведьма, что я не хочу победы такой ценой? Я вообще… не хочу… победы.
На мгновение серые глаза снова заполнили собой всё пространство, а запах фиалок кружил голову, как сильный афродизиак.
— Я хочу быть с тобой, — прошептала Сиренити, — Брас, я хочу, чтобы ты всегда был рядом.
А в небо над городом взметнулись волшебные, радужные цветы фейерверка…
Руадан стоял на тропинке, неподалёку от беседки и наблюдал, как Сиренити, подавшись вперёд, всем телом прижимаясь к изумлённому демону, целует его.
Ещё немного, и она почувствует присутствие Повелителя. Усмехнувшись, Руадан отвернулся и торопливо пошёл прочь.
Что ж, ловушка захлопнулась. И, что интересно, большую часть работы куколка сделала сама. Теперь выманить её из этого сна-музыки не составит труда.
Щёлкнув пальцами, демон выбрался из иллюзии, созданной Сиренити для Брас.
И тихонько рассмеялся.
Пока всё идёт строго по плану. Даже странно, что королева Средних миров оказалась так предсказуема. Ну что ж…
Загадочно улыбаясь, Руадан поправил воротник плаща и пошёл прочь от домика Сиренити — по тропинке, через поросший пряными травами луг.
А из окна одной из комнат домика за ним, хмурясь, наблюдал Нуал. Когда фигура Повелителя растаяла в дымке закат, маг усмехнулся и снова углубился в книжку, которую читал до появления Руадана.
А в иллюзорном городе демон и волшебница — извечные враги — целовались под изящную музыку скрипки.
Темно… Мелодия скрипки вихрями неиствует повсюду. Чей-то волшебный голос напевает то затихая, то снова приближаясь…
Зеркала, тысячи зеркал — и в них отражается громадная, сверкающая сиреневыми искрами пентаграмма, в центре которой девушка-кукла воздела руки и ветер рвёт её длинные серебристые волосы.
Скрипка кричит — тоненько, жалобно, почти по-человечески. Рядом с девушкой появляется вторая, похожая на неё, как близнец, только брюнетка.
Девушка-кукла всматривается в застывшее, как маска, лицо брюнетки. Улыбается. Легко касается указательным пальцем лба.
Вопль скрипки — тоскливый, полный боли и страха. Серые глаза, глубокие, бездонные.
— Здравствуй, сестричка!
…Всё ещё крича, Сиренити проснулась и, судорожно комкая одеяло, села на кровати.
Сон. Просто сон. Да, кошмар, но мало ли их было за прошедшие дни.
Дни?
Руками обнимая себя за плечи, волшебница бросилась к туалетному столику. Быстро глянуло в зеркало. Облегчённо вздохнула.
Отражение. Обычное. Её. Всё в порядке.
Облокотившись о столик, Сиренити опустила голову. Бездна! Приснится же такое…
Взгляд упёрся в белый клочок бумаги.
'Спасибо, сестричка. Это была чудесная неделя'.
Хватая ртом воздух, Сиренити без сил рухнула на пол, дрожа от страха. И просидела так до рассвета, только с первыми лучами солнца решившись поднять голову и посмотреть в зеркало.
Спящая блондинка в кристалле оказалась лицом как раз напротив Сиренити. Какое-то время волшебница глядела на неё, не в силах отвернуться.
А потом спящая вдруг резко открыла глаза.
Сиренити, вскрикнув, отшатнулась.
