чувствуешь, мой ангел?
Рой отошел от колоды для разделки мяса и обнял дочь.
— Хорошо. — Мэгги поцеловала отца в щеку. — Я подумала, что раз уж я здесь, то почему бы не попросить тебя приготовить мне сандвичи?
— С чем?
— С пастромой. И сделай их потолще, потому что я голодная, как медведь.
— С белым хлебом?
— Нет, с ржаным.
Пока Мэгги рассматривала витрину, Рой достал буханку ржаного хлеба.
— Что еще хорошего у тебя есть сегодня? О, разделанная селедка! — Она откатила в сторону тяжелую стеклянную дверцу витрины и, взяв пальцами кусочек селедки, запихнула его себе в рот.
— Мм... Вот теперь я понимаю, что Рождество уже на носу, — прокомментировала Мэгги с набитым ртом.
— Ты хочешь, чтобы меня уволили за то, что я разрешаю тебе хватать руками продукты? — проворчал Рой.
— Они у меня чистые, — заявила Мэгги, облизывая пальцы. — Я лишь немного почесалась под мышкой.
Рой засмеялся и шутливо замахнулся на нее громадным разделочным ножом.
— Вольности, которые ты себе позволяешь, могут стоить тебе жизни, моя дорогая.
Мэгги подпрыгнула, чтобы дотянуться до отца, и умудрилась поцеловать его в лоб, а затем, приняв картинную позу, оперлась на колоду для разделки мяса.
— Тебя никто не уволит. Ты такой славный, — заявила она.
По другую сторону прилавка кто-то бесстрастно произнес:
— Я
Услышав голос Эрика, Мэгги резко обернулась.
— Привет, Эрик! — поздоровался Рой.
— Что, шаловливые пальчики так и лезут сами в бочку с селедкой?
— Да я уже сказал ей: она доиграется, что меня уволят.
— Не знаю, что вы сейчас делаете, но мне приготовьте то же самое, — попросил Эрик.
— Я делаю сандвичи с пастромой и ржаным хлебом.
— Замечательно.
Мэгги вышла из-за прилавка и, поманив Эрика пальцем, заговорщически прошептала:
— Пойди-ка сюда.
Бросив воровато-озорной взгляд в глубь магазина, она стащила еще один кусочек селедки и, перегнувшись через крышку старомодного холодильника, протянула Эрику.
— Только никому не рассказывай!
Эрик, смакуя, съел кусок селедки и облизал соленые пальцы.
— Эй, вы двое, держите свои сандвичи и убирайтесь отсюда, да поскорее, — сердитым, но в то же время добродушным тоном обругал их Рой, как раз в тот момент, когда к прилавку подошла Элси Чайлдс, работающая в городской библиотеке.
— Привет, Элси! — хором поздоровались Мэгги и Эрик.
Они быстро забрали свои сандвичи и поспешно удалились. По дороге Мэгги прихватила пакет молока, потом они вместе расплатились на выходе за покупки и наконец выбрались на улицу. Оглядевшись по сторонам, Эрик спросил:
— Ну и где же ты собираешься все это съесть?
Мэгги посмотрела на длинную деревянную скамейку возле стены магазина. Летом туристы едят здесь мороженое.
— Может, прямо тут? — предложила она.
— Ты не против, если я тоже сяду?
— Садись, пожалуйста, места хватит.
Они сели на обледеневшую скамейку, спинкой которой служила белая деревянная стена магазина, и принялись за сандвичи, подставив лица ласковым лучам зимнего солнца. Разворачивать упаковку в плотных зимних перчатках оказалось непростым делом, так же непросто было засунуть в рот огромный сандвич с толстым куском мяса и откусить.
— Мм... — промычала Мэгги с набитым ртом.
— Мм... — ответил Эрик.
Проглотив, Мэгги спросила:
— А где Датч?
— Он пошел домой, ему жена приготовила обед.
Они продолжали уплетать сандвичи, болтая, когда удавалось прожевать очередной кусок.
— Значит, ты все-таки помирилась с дочерью?
— В общем, да. Ей понравился дом, и она обещала летом, когда откроется гостиница, приехать и поработать.
— Ну и прекрасно!
Мэгги достала пакет молока, открыла его и сделала глоток.
— Хочешь? — Она протянула пакет Эрику.
— Спасибо.
Он пил, запрокинув голову, и Мэгги видела, как при каждом глотке ходит вверх-вниз его кадык. Опустив пакет, Эрик вытер рот перчаткой и сказал:
— Вкусно!
Они обменялись улыбками, и Мэгги подвинулась, чтобы Эрик смог поставить пакет на скамейку.
Откинувшись назад, опираясь спинами о стену дома и вытянув ноги в зимних ботинках, они продолжали болтать, уплетая сандвичи. Когда из магазина вышла Элси Чайлдс, Эрику пришлось подобрать ноги, чтобы освободить библиотекарше проход.
— Привет! — снова поздоровался он.
— Вы уютно устроились, — заметила Элси.
Мэгги и Эрик ответили одновременно:
— На солнце теплее.
— Да, уютно.
— Рада за вас, — сказала Элси и направилась в сторону почты.
Не обращая внимания на снующих мимо людей, они наконец доели сандвичи и сделали по последнему глотку молока. Мэгги сунула полупустой пакет в сумку.
— Мне пора.
— Мне тоже. Датч скоро вернется, нам надо повесить еще шесть гирлянд.
Но ни Мэгги, ни Эрик не тронулись с места, а продолжали сидеть, откинувшись к стене, впитывая в себя лучи зимнего солнца, словно две ящерицы, пригревшиеся на горячем камне. На голой акации, растущей на противоположной стороне улицы, парочка снегирей пела свои песенки. Время от времени мимо проезжали машины. Деревянное сиденье скамейки становилось таким же теплым, как солнечные лучи.
— Слушай, Мэгги, — пробормотал Эрик задумчиво, — скажи мне вот
