вынимая меча не поездишь.
? Что еще подсказывает ваш опыт?
? Вы выбрали самый безопасный путь.
? Тогда наслаждайтесь безопасностью.
Ла Брен специально оглянулся, увидеть серые шапки дыма над аилом.
? Непременно.
Ковыльная равнина упиралась в могучий лиственный лес. Не хоженый. Самый простой способ пересечь его, двигаться по руслу реки. Спокойный поток, хоронясь под вековыми кленами и липами гигантами, проходит чащу насквозь. Тоннель, в котором над головой зеленый подсвеченный полог, а под ногами темное серебро воды, в действительности сказочен.
Выбрали место разбить лагерь. У костров привычная суета, перебранка, совсем редко смех. Смотрю на Волчат. Даже неугомонный Метт не упускавший возможность промыслить какую живность и тот здесь, со всеми. Упаривает, мешает ложкой кашу.
Будем считать инъекция от геройства, сделана. Глядишь, кто и предпочтет сапожное ремесло солдатскому. Или, по крайней мере, подумает, прежде чем решится зарабатывать кусок хлеба мечом.
Возможно с ними следовало поговорить. Но к разговору нет желания. Сейчас нет. Впервые за всю жизнь захотелось обратиться с молитвой к Вседержителю. Но как обратишься, если ты у него в штате, знаешь его лично, да еще при последней встречи, обошелся с ним не очень деликатно. Значит пустая затея…
У размытого горизонта, в коричневой ломаной гор, редкие клыки пиков. За горами равнина. Ашвины зовут её Захаб. Золотой. Из-за цветов. Бескрайнее море ярко-желтых тюльпанов, соединяется с бескрайностью желтого неба. Но это там, за горами. А чуть поверни голову и увидишь серую дымку. Не такую густую как прежде, но все еще марающей небосклон.
? Есть будешь, ? спрашивает Ли, держа в руках плошку с кашей.
Каша остыла и всех гурманских достоинств ? посолена.
? Потом, ? отказываюсь я. ? Пройдусь сперва.
Пройтись следовало. Нынче каждый обособился. Так что глянуть не помешает.
У пикар порядок. Ни какой излишней возни. Поели, оружие осмотрели, поправили изъяны в железе и доспехе и уж потом кто дрыхнуть, кто дозор нести. У жриц тоже самое. Разве что тенты натянули, в теньке отдыхают, переговариваются. Таскары, привыкшие, что за них в охране отдуваются каржцы и военные девы, расположились широко. Костров развели на каждого по два. Общего котла нет. Всяк себе обед варганит. У одних побогаче, крупа разваривается, у других лавровый лист только и плавает. В ходу кости. А где игра там и речи на повышенных тонах. У егерей чуть лучше таскар. Алум может и не их благородие, но дисциплину старается блюсти и чувство товарищества привить. На углях пекут лепешки, в котле булькает гуща. По цвету и консистенции гудрон.
Спустился к речке. Мелководна. По колено не глубже. С пригоршни хлебнул водицы, умыл лицо. Обходя прибрежные заросли, поднялся к лесу. К сумраку, шорохам и прохладе. Не останавливаясь, вошел под кроны и побрел, шелестя травой, цепляя колючки, оступаясь на сучьях и отмахиваясь от слепней.
Сквозь листву к земле тянутся солнечные нити. Ветер покачивает ветки и нити двигаются. Их то больше и становится светло как на лугу, то они пропадают вовсе, растворяясь в высокой зелени деревьев.
Подобрал несколько желудей. Один закинул в дупло, другой в замшелый пень, третьим тукнул в коряжину. Добрел до полянки, в половину захваченной малиной. На колючих кустах мелкие капли спелых ягод. Собрав с десяток, уселся под деревом. Скинул сапоги. Блаженно пошевелил пальцами ног.
Ничего не делать великолепное занятие. Сиди, ешь ягоду, молчи и смотри. Качаются кроны, раздуваются ванты паутины, маленькая птичка прытко скачет по ветке, хлопает крыльями, крутит головой. Насмелившись, слетает на соседнюю ветку.
? Учишься, брат! ? удивляюсь я и хвалю. ? Молодец!
Словно подбодренный моими словами храбрый летун повторил попытку. Промахнувшись, слетел в малинник и пропал.
Товарищ мой, тоже из бывших героев и повадкой как у Метта, рассказывал (давненько это было!). Пошел он в лес охотничьего щенка выгуливать, к дикой природе приучать. Щенок дурной от молодости лет носится, где надо и не надо. Норовит убежать. Ну, бегает и бегает на то у него и четыре лапы бегать. Они все такие в щенячьей поре. А товарища приперло по нужде, срочно и по большому и присел он от нескромных глаз в малинник. Сидит, ягодки щиплет, да головой крутит. Чувствует, кто-то ему холодным носом сзади тычется.
? Шарик не балуй, ? строжит он питомца.
Тому невдомек чего хозяин требует.
? Не балуй!
Глядь, а Шарик то перед ним. Товарищ поворачивается… Медведь! Нужда прошла, а выражение, выпрыгнуть из штанов' получило прямое подтверждение.
? А мне каково, ? возмущался товарищ. ? В лесу с голым задом. Перед щенком стыдно!
Я таких баек от него наслушался в свое время предостаточно**. Да и чем лежачему в лазарете заняться? Слушай, да уколы принимай.
Появление Альфи отвлекает от воспоминаний и созерцания ягодных зарослей.
? Утешить пришла? Или тоже совесть заела? ? спрашиваю её вместо приветствия.
? У меня лекарство против совести, ? она показала мне небольшую фляжку. ? Пойло ихнее. Не знаю, как называется.
? Арак.
? Пусть будет арак. Будешь? ? Альфи протянула мне посудину.
? Давай, ? принял я пузатый Грааль.
Поглядим, чем тут душевное равновесие восстанавливают.
? Тогда, на озере. Спасибо.
? Не стоит благодарности.
? Такой не стоит.
Альфи садится подле меня. От нее легко пахнет розмарином. Запах волнующе притягателен и абсолютно чужероден окружению. Женщина есть женщина. Принепременно надо выделиться. Благоухай мир божественными ароматами, намажется керосином. И плевать на всех!
? Гляди, абхая заругает, ? предупреждаю я её. ? Она тебя блюдет.
? Ошибаешься. Тебя…
Слова уже напрасны. Хочу хлебнуть, но Альфи перехватывает мою руку…
Никаких предубеждений против чужих баб. Да и какие они чужие? Все свои!
Наработанная последовательность действий и ритма движений. Если содеянному какое объяснение?…
Миссионерский упор лёжа над ней. Кожа липнет к коже от пота. К запаху розмарина примешиваются специфические оттенки истёкших жидкостей.
Поглотав пересохшим ртом, Альфи смотрит на медальон.
? Занятный. С колечком? ? и пытается схватить его губами.
Отстраняюсь.
? Это значит слазь?
Животы разлипаются противно чмокая.
? Почему? ? она обвила меня руками и продолжает охотиться за медальоном. ? Моя благодарность гораздо больше.
? И смысл её глубже…
Она зачем-то хихикает.
? Раз разговоры начались, ? сползаю на бок. ? Попыхтели и будет.
? Кто пыхтел, а кто… ? её рука не скромничая путешествуют по моему телу, ? нет.
Лежим рядом. Так есть ли все-таки произошедшему объяснение? Есть и давно. Все время по краю смерти ходишь, ну, и перелезешь иной раз через борозду…** Вроде оправдался. Перед кем только?
