— Пошловато, — покривился я покупке, — но необходимо.
Бард не обращал на меня внимания. Похоже из трех услышанных имен и яблоневого дыма он придумал целую поэму.
Окружным путем выехали на дворцовую площадь. Над жилищем Гошенов, оно чуть поменьше Эрмитажа, две остроконечные башни. Меди на крыше!!! Сдать, на новый Майбах хватит! Под крышей пояском балконы. Между балконами мостик перекинут.
— Что скажешь? ? обращаюсь к барду.
— Дворец большой, — только и сказал Амадеус, разглядывая атлантов и особенно кариатид.
— Графский! ? согласился я с ним.
Дворец ? безупречная гармония белого и черного камня, позолоты и декоративного цветущего хмеля. Аромат шишек, легкий и едва уловимый, служил дополнительной составляющей во внешнем облике постройки. Медноголовые башни, стоявшие в углах дальней стены, напоминали гигантских часовых, стерегущих покой фамилии ди Гошен.
'Ну, о покое можете забыть,' ? негласно пообещал я.
— А зачем между башнями мостик?
— Кто его знает… Семечки лузгать.
Сзади сильно топотали и орали на всю площадь.
— Милостивый дон! Милостивый дон! Погодите! ? махая руками и тряся животом, к нам несся некто в ливреи слуги.
— Отдышись-отдышись, ? посоветовал я торопыге. ? Не ровен час помрешь. Удар хватит.
? Не является ли милостивый дон, князем фон Вирхоффом?
? Я и есть князь фон Вирхофф, ? насторожился я. Не нашла ли героя повестка в надзорные органы града Акхарама. ? Дальше что?
— Мой сеньор, дон Шваден, ? толстяк отвесил низкий поклон. Как согнулся, не понимаю. Как на толстой заднице штаны не лопнули, тоже. ? Просит нанести ему визит.
— В котором часу?
— К третьей Декте.
? Просит? ? переспросил я. Видить снулую морду баронета нет желания.
? Дело касается личных интересов дона Швадена, ? гордо заявил слуга.
— Где живет твой сеньор?
— Рядом с площадью короля, ? гордости в голосе еще прибавилось.
— А на пальцах? ? потребовал я, ясных для понимания координат.
— Отсюда проедите по этой улице, затем свернете на право. У Памятника графу Риану, вдоль торговых рядов… — здесь гонец осекся, вытаращив глаза. — Вдова альгвасила… — прошептал он чуть слышно. Я бросил косой взгляд на предмет домогательств изгнанного Гошена.
Что сказать? Бывают натуралы, бывают геи, бывают зоофилы и вроде как некрофилы и кто-то там еще. Как обозвать графа, пока не придумано, но уверен, Робинзон Крузо после двадцати семи лет отшельничества не кинулся бы ей на шею. Безнадежный случай. Не помогут ни водка, ни тройной одеколон. На редкого любителя вещь.
— Продолжай, — приказал я впавшему в ступор слуге.
— …на площадь Паппа Пятого. Проедите в конец, там и будет дом моего хозяина. На крыше золотой петушок.
— Теперь понятно, — произнес я и жестом отпустил слугу. Тот замялся. Холуйская харя ждала чаевых. От меня самое большее он мог получить оплеух на всю сумму.
— Вы с кем-то познакомились? — спросил бард, закончив писать в тетрадку. Талант! А к слову, плетень' не знает простой рифмы.
— Да, мой бард. Пока ты распространял про меня частушки и нюхал цветы на груди у прекрасной Флори, я свел кое какие нужные знакомства. И надеюсь, они действительно нужные.
Мы еще с час болтались по городу. Не зашли ни в один приличный кабак отдохнуть и пригубить. Бард уверенно соблюдал пост. Ни что не могло его поколебать и снять или смягчить собственноручно наложенную епитимью.
— Если хочешь, пойдем со мной, — предложил я барду. Мальцу стоило встряхнутся.
— Нет, я пожалуй вернусь, ? отказался Амадеус.
— Как знаешь, — отпустил я барда, всучив ему отнести покупку.
Шваден встречал меня сидя в кресле. Вокруг него, что мотылек у свечи кружил брадобрей. Служитель мыла и бритв, стриг, завивал, подкрашивал, пудрил, втирал, румянил и белил. Изредка прижигал одному ему заметные прыщики и выдавливал угри на барской роже. В общем, делал все, что бы Шваден мог сразить дам своей красотой. Получилось ? упасть, не встать! Само то для рубрики объявлений, он ищет его'. Если застряну тут надолго, подарю ему косметический набор местного Диора.
— Вы хотите предстать во всеоружии, — похвалил я Швадена.
— Боюсь это не слишком поможет, — вздохнул тот, глядя в зеркало и оценивая работу своего гримера. Надул щеки, оттянул веки, покрутил носом.
— Друг мой, скажите, вы умеете колоть дрова? — спросил я его. Гримасы моего знакомого исподволь натолкнули меня на способ выполнить обещание данное Швадену.
— Колоть дрова? — переспросил тот испуганно.
— Да, колоть дрова, — повторил я.
— Это как? Топором, — еще сильнее заволновался Шваден.
— Точно.
— Нет, — угас румянец на щеках Швадена.
— Это не сложно. Все равно, что наносить fendente** двуручником.
— Зачем вы спросили?
— А затем. Если вы умеете колоть дрова, считайте мучительница вашего сердца уже у вас в постели в позиции руки вместе ноги врозь или руки врозь ноги вверх.
— Я умею, — выпалил Шваден. Он был готов подвязаться под что угодно.
— Тогда…
— Ваше приглашение…
Он протянул кусок цветной картонки оформленный под Гусарские ароматизированные. На другой стороне изображен герб графов Гошен: расплющенный двуглавый и четырехкрылый гусь с банным веником в лапах. Под ним дата и две полосы. В одну, рукоблудником каллиграфом, вписано мое имя. И не предполагал, что так можно изувечить буквы.
— Приглашение на двоих, ? уныло объявил мне Шваден.
— Что же делать? ? задумался я. ? Я ни кого не знаю.
— Таковы условия. Вы пишите второе имя. Тот, кого вы пригласили, впишет ваше. Так заведено.
Вот мутный хер, решил меня кинуть!
— Скажите, что за сеньора носит черное расшитое серебром платье с изображением лилии?
— Лилии? Итта ди Юмм. Но боюсь, от нее приглашения вы не дождетесь.
— Почто?
— На приемы она ходит редко и обычно вписывает имя своего отца.
— Он тоже ходит на балы?
— Не чаще её. А откуда вы их знаете? ? Шваден подозрительно закрутил глазками. ? Вы говорили…
— Хорошие люди сходятся быстро.
— Смотрите. За ней волочится барон Эймфгельс, ? предупредил Шваден. ? Ужасный скандалист.
— Скажите еще первый меч Акхарама, — пренебрежительно ответил я.
— Он общеизвестный мастер клинка и к тому же капитан гвардии.
До чего не везет на капитанов. Либо воры либо драчуны. Один только Маршалси душка и бессеребренник.
— Мечи меня не беспокоят, ? заверил я своего хитромудрого приятеля.
— Так кто же ваша донна? ? вкрадчиво спросил Шваден.
