— Вы видите её? ? донимала меня Итта.
Позволяю себе не отвечать. Мимо шла степенная мамаша с дочерью. Дочурка личиком близнец Буратино, но остальное ? красота неописуемая. Особенно сзади. Я (Итта не видела) подмигнул девице. Дурнушка учащено замахала веером. Мамаша опытным оком оценила меня как претендента на партию. Мой простецкий вид не принес бонусов. Скорее наоборот. Леха фон Вирхоффа не внесли в список кандидатов на руку, сердце и гениталии измученной, no sex' молодицы.
Затем я устроил переглядки с дородной матроной. Если отбросить избыточный вес и ширину ниже пояса, пышка вполне, съедобна'. И по глазам вижу, горит желанием проверить мою моральную устойчивость на устойчивость.
— Сейчас провозгласят здравницу графине ди Гошен, — предупредила меня Итта.
? А потом? ? спросил я, что бы немного сориентироваться в программе раута.
— Объявят тур менуэта.
— Я неважный танцор, — предупредил я.
— Первый тур я всегда прохожу со своим дядей.
— Вы меня спасли, — вздохнул я. Что ж ты милая за родственников прячешься? А? На прием с папой, танцы с дядей, в баню с тетей, в кроватку с плюшевым зайчиком? Так что ли?
— А после тура? — продолжил я расспросы.
— Объявят здравницу за всех собравшихся и позовут за столы.
Танцор я может и неважнецкий, а вот на счет попить-поесть… Как говорят на Руси, лицом в грязь не ударю.
— Не вижу? — зыркнул я глазом. Столы то где?
— В соседнем зале, ? пояснила Итта. ? После трапезы маэстро Фитц представит нам новое произведение разученное его музыкантами. Потом бал.
? Ох, тоска… ? остался я недоволен программой вечера. Где иллюзионисты, шпагоглотатели, шоу-гелс, конферансье и прочее? — А после мазурок и гавотов?
— Лидия ди Гошен пригласит из числа присутствующих семь человек для бесед и игры в карты.
— И счастливчики проведут время до первой Септы хлещась в дурака на раздевание?
Моя шуточка несколько эпатировала Итту, но ей нравилась игра в казаки-разбойники. Маленький шажок за обыденность. Тем паче, что наша пара в центре внимания. Знакомые ди Юмм обменивались с ней любезными поклонами. Не которые прошли мимо нас дважды. Во взглядах читался прямой вопрос. Милочка что за кабальеро рядом с тобой? Родственник? Друг семьи? Любовник?
— Вы ошибаетесь, ? наставнически произнесла она. ? Как только отобьют пятую Комплету, все приглашенные расходятся.
— Только то? ? в моем возгласе непонимание и недоверие. Как так?
— То есть? — спросила Итта, прекрасно понимая о чем я.
— Ну, не знаю, — засмущался я.
Конечно я знал! Мюррей тому свидетель! Еще можно кататься по городу в подожженной карете, сообща купаться голышом, забурится в мыльню** и поднять глубины грехопадения на невиданные высоты.
— У нас не приживаются столичные обычаи, — безапелляционно заявила Итта. По припудренным щечкам пошел легкий румянец.
'Сатурналии с вакханалиями** не состоятся, — хмыкнул я. — Весьма жаль…'
Увидев знакомую, Итта оставила меня. Незыблемые: щекотный поцелуй в щеку и глупые расспросы про здоровье, дела и знакомых. Традиция всех, везде и всегда. Пока она отсутствовала, ко мне подошел Шваден.
— Вы не забыли свое обещание?
— Конечно, нет! ? бодро заявил я. ? Показывайте, ваше сокровище.
Шваден взглядом указал мне направление, куда смотреть.
— Та, что в белом.
— Их там две, ? потребовал я уточнений.
— Которая, — вздох безнадежно влюбленного, — повыше.
Повыше слабо сказано. Коротышка Шваден собирался залезть на телеграфный столб. Донна Литта была высока. Чего ни чуть не стеснялась. А чего стеснятся? Плевали мы на тех кто ниже ростом. Швадену не повезло, он ниже.
— Представьте меня, ? скомандовал я ему.
? В качестве кого?
— Дальний родственник. В бегах из столицы по причине дуэли из-за любви.
— Вы же сказали…
— Делайте что говорят, — горячо внушил я Швадену. — Помните, я вас спрашивал, умеете ли вы колоть дрова?
— Помню…
— Следите за разговором, ? я толкнул его под локоть. ? Вы раскалываете огромные чурки одним ударом и это ваше любимое занятие. Тренируетесь так. Поняли?
— Понял, но зачем?
— Раз поняли, все остальное потом. Вот увидите, ваша пассия от вас не убежит. Не эта так другая.
— Не хочу другую, — захныкал Шваден.
'Ох, дурик', — чуть не высказался я, но во время опомнился. Незачем шпынять делового партнера.
— Милостивые Сеньоре**! — вступил в центр зала цветущего вида толстомяс. Огромный живот глобусом выпирал из под одежды. — Предлагаю выпить за Владетельницу Акхарама, несравненную Лидию дье Феера ди Гошен.
Одобрительный гул прокатился по залу.
— А где хозяйка? И стоит ли за нее пить? — проворчал я. Мне попался бокал с сангрией. Ну как можно пить компот за дам? Хорошо вишни и яблоки повылавливали. Неприлично как то сплевывать ошаурки обратно в посуду.
Оркестр воодушевленно заиграл туш. Дверь в залу торжественно распахнулась и она вошла. И не карга вовсе. Блондинка, фигуристая, улыбчивая.
К графине подскочил капитан и предложил руку помочь снизойти со ступеньки. Она приняла помощь. Эймфгельс засветился радостью, что малое дитя при виде большого леденца.
Пока желающие потанцевать составляли пары, Шваден повел меня знакомится с донной Литтой. Вокруг столика с фруктами и легким перле, объединились трое кабальеро и две сеньоры в белом. Кабальеро: пижон в голубом и синем, носатый с рубиновой серьгой и меланхолик в кружевах. Женский пол ? обе в белом, обе симпатичные и чем то похожие.
— Разрешите представить вам. Лех фон Вирхофф, мой родственник, — пробубнил Шванден и поочередно назвал имена присутствующих.
Родственнику были не рады. Очевидно Шваден не только любовник некудышний, но и приятель так себе.
— Очень дальний, — промолвил я. — И не сложись некоторые обстоятельства, мы бы не встретились.
Я подтолкнул Швадена. Продолжай.
— Да, Лех удрал из столицы из-за дуэли.
— Ах из-за дуэли? — немного оживилась меньшая сеньора в белом, Мия ди Лут. — Из-за какой- нибудь прелестной ди Шатион.
Все пятеро кто закашлял, кто захыкал. Шутку я не понял, потому не обратил внимания.
— Только женщины и стоят скрещенных клинков, — твердо заверил я
— Значит только женщины? — переспросил ди Буа, хлыщ с брезгливым выражением на морде.
— Назовите мне другие причины? — попросил я, с легкой угрозой в голосе.
— И кто же эта счастливица? ? потребовала правды Литта.
