и вы разочаровались в людях пить такое не следует. Отобьет не только желание быть циничным и аморальным, но тягу совершить суицид пропадает.
После обеда отправились на прогулку смотреть городские достопримечательности. Страдания прописанные всем приезжим и сопоставимые с Сизифовым трудом. Повсеместно одно и потому. Хозяин Птицы Счастья на вопрос о местных красотах не очень внятно выразился.
? В Лапушках, девки посвежей и не дорого.
Даже не стал его благодарить. По нынешнему моему статусу, туда идти надо брать с собой Итту. Сами понимаете, в лес дрова ни кто не возит.
За первым перекрестком Сцилла и Харибда ? цирк и театр. Между Шапито, где животные с умными и грустными глазами под угрозой плети выполняют приказы озверевших от себялюбия людей и Высокой драмой, где врут и кривляются, отдаю предпочтение последней. Не самый плохой выбор. В противоположной стороне подкарауливала Гранд-Опера. Так что можно сказать повезло.
Вряд ли когда-нибудь Итта оценит мою жертву потратить два часа на лицедейство, Прекрасная маркитантка и солдат'. Актеры бессовестно шабашили. Сбивались, говорили реплики хором, забывая слова несли отсебятину. Когда вдохновение придумывать текст иссякало, начинали метаться по сцене или толклись у стола, лапали карту, хватались за эфесы мечей, делали грозные лица и пили взаправду за грядущую победу. Зрелые матроны игравшие юных девиц, садистски утянутые в корсеты и увешанные дешевой бижутерией, выкрикивали роли пропитыми голосами.
Спектакль я пережил благодаря театральному буфету. Отличный херес и весьма симпатичные веселые буфетчицы.
От театра переместились к пассажу Купеческой гильдии на Хеммельштрассе. Купцы не мелочась, тряхнули мошной, раскошелились на приличное сооружение. Даже памятник перед входом поставили ? Сотворение Мира**. Сам Мир обыкновенен, а вот процесс Сотворения! Сразу понятно откуда возьмутся шесть миллиардов населения.
Прошлись до маркграфских оранжерей. Впрочем туда устремлялись все кто этот час посвятил прогулкам.
? Они красивей чем в Акхараме, ? признала Итта мастерство местных цветоводов.
? Которые из них орхидеи? ? спросил я. ? Ты столько мне о них говорила!
? Ты не видел орхидей!? ? не поверила моему неведенью Итта.
? Мы так и не попали в Сад Цветов! ? прикинулся я наивным. Дайте женщине почувствовать свое превосходство над вами и она будет вам благодарна. Только не превращайте собственную шею в посадочное место для езды.
От оранжерей прогулялись по площади Святого Марка, где десятки статуй великомучеников расставлены на мостовой подобно гигантским шахматам. Спустились в Старый квартал, обители Вольных маляров и рифмопеков. Район богемы на удивление не напоминал помойку. Непризнанные таланты не лезли с разговорами, а совсем непризнанные не просили денег на осуществление своих грандиозных нацпроэктов.
За скромный грош, нам, в карандаше, нарисовали семейный портрет, а поэт, спросив имена, нарифмовал оду. Поэма продукт коммерческий и откровенно подхалимский. Он так торопился зашибить деньгу что забыл вымарать с листа набросок предыдущих виршей.
Искать любовь занятье многих,
А дел всего ? раздвинуть ноги.
Погодя я текст к огорчению Итты где то, обронил'.
Спустились к набережной. В отличие от Хейма на лодках здесь не катали. К гранитному берегу приткнуты несколько галер, на одной из них, расцвеченной флагами и гербовыми щитами, гулеванила компании. Лилась музыка, слышался смех, отплясывал канкан. Барышни под одобрительные хлопки кавалеров, наперебой, лезли на нос судна и расставив руки изображали Водных Владычиц. Платья раздувались, шарфы и распущенные волосы мотались по ветру.
Степенно двигаемся вдоль гранитного парапета. У воды, у ступенек, плавает мусор и объедки.
? Сеньор Вирхофф! ? окликнул женский голос с галеры, мимо которой проходим. Веселье там набрало самый пик. Играли туш в исполнении всех присутствующих.
Голос знаком. Я оглянулся. Альфи, поддерживая подол, спускалась по сходням. Похоже водобоязнь у неё прошла.
? Марджери? ? окликнул её обиженный юношеский басок.
'Очень занятно. Марджери?' ? подумалось мне. Боевая подруга сменила позывной? С чего вдруг?
Успеваю заметить высокого юнца, бравирующего палашиком в изумрудах и кольцами на каждом пальце холеных рук. Он навеселе. Он жаждет женского внимания и обожания. Он такой симпатюлька…
Альфи отмахнулась рукой ? подожди!
? Рада вас встретить сеньор Вирхофф, ? уже официально поприветствовала она.
? Здравствуй, Марджери, ? поздоровался я, назвав новым именем. Мы оба разулыбались. ? Не ожидал тебя здесь увидеть.
? Я вас тоже, ? любезно ответила она, ? дорогой братец.
Наш обмен многозначительными взглядами выглядит несколько странно.
? Представь нас, ? попросила меня Альфи, уделив внимание моей спутнице.
? Итта ди Юмм, ? произношу бесстрастным голосом. ? Это Марджери, воспитанница Ордена Великой Матери. Моя давняя знакомая.
Со стороны я наверное походил на рефери на ринге, который готов объявить: Бокс!
? Вы обручены? ? углядела Альфи амулеты и захлопала в ладоши от радости. Во взгляде ехидное ? Все помню! ? Где мы с тобой последний раз встречались?
'В мыльнях!' ? погрустнел я, но подсказал нейтральный вариант.
? В Хейме.
Подумалось о справедливости истины, хорошие знакомые порой опаснее врагов. Врагу могут не поверить, а вот хорошим знакомым запросто.
? Марджери! ? ныл на галере красавчик. ? Тебе до всех есть дело кроме меня!
Альфи даже не обернулась.
? Не стану утверждать, что вам досталось сокровище, ? продолжила Альфи обращаясь к Итте, её глаза озорно блеснули. ? Но советую, приглядывайте за ним. Или уведут или сбежит. Он такой придумщик!
Ответ Итты перебил нытик.
? Марджери! ? не унимался брошенный юнец.
? Кто на этот раз предоставлен твоему попечению? ? скосил взгляд на зовущего юнца.
? Гие фон Вальсен, ? поморщилась она. ? Олух каких поискать! Но сын маршала фон Вальсена. Командующего Армией Маркграфств.
? Тебя интересуют военные секреты? ? заговорщицки прищурился я.
? Наблюдаю кого они интересуют еще кроме нас. Не желательно кому либо знать больше положенного.
? Больше чем Ордену? ? поддел я её.
? Определенно ты прав…, ? согласилась она. ? Но мне пора. Дурашка собирается сделать предложение. Второй день таскает кольцо с алмазом за пять тысяч флоринов. Такая пошлость. Нет, купить изумруд. Он бы прекрасно гармонировал с моим новым охотничьим платьем, ? хихикнула она на прощанье.
? Я пошлю ему черные розы в знак скорби, ? пообещал я.
Покинув набережную продолжили прогулку. Постояли возле уличного музыканта. Мандолинист тянул скорбную песнь и поглядывал на торговку сладкой ваты.
А для счастья надо так мало,
Но и малого нет у меня…,
Беда без, малого' это точно! Никакого счастья в ни личной ни в семейной жизни.
Забрались в район торговцев. Каких только вывесок не придумают! И Бутербродный маршал, и Полконя и царство, и Здрасьте-Пожалуйста и еще масса всякого от чего широко раскрываются глаза и разевается, варежка'. Зашли в один из магазинчиков с яркими ставнями и большущим баннером, Всякая Всячь!'
