Зверь снова издал мяуканье, совсем рядом, где-то за танкером. Из-за урчания машины солдаты не услышали кота и продолжали заниматься своими делами.
Потом раздалось урчание, и хищник вскочил на башню танкера. Короткое, плотное, но достаточно сильное тело на неестественно длинных когтистых лапах ощетинилось серой в рыжих подпалинах шерстью. Вместо хвоста сзади торчал короткий обрубок, а грудь прикрывали заплывшие костяные наросты. Оскалив острые желтые клыки на морщинистой плоской морде, рысий кот, прижав уши с длинными черными кисточками на концах, метнулся на спину стоявшего внизу машиниста.
Танкист был обречён, он даже не успел вскрикнуть. Острые когтистые лапы вспороли плотную кожаную куртку, вонзившись в плоть. Заточенные как бритва клыки в одно мгновение перекусили позвоночник. Тело задергалось в предсмертных судорогах и под весом существа повалилось вперед. Двое других еще не успели ничего сообразить, а зверь уже грациозно, с присущей ему мягкостью скакнул на механика с увесистой кувалдой в руке. Тот попытался ударить, но не успел, резцы зубов твари вгрызлись в глотку, вырывая кровавые ошмётки. Остекленевшие глаза с застывшим ужасом смотрели в серое небо. Механик хрипел, а из раскрытого рта выплескивалась багровая кровь. Крик застрял где-то внутри, оборвался, так и не вырвавшись наружу. Ослабевшая рука выронила тяжелую кувалду, уже мертвое тело повалилось навзничь. Рысий кот отпрянул в сторону, рыкнул. Весь его облик говорил о силе и независимости.
Завизжала дворняга, буксуя короткими лапами, стремглав рванула под танкер. Ее хозяин орал как резаный, пытаясь нащупать трясущимися пальцами рукоять покоящегося в кобуре пистолета.
Нечеловеческий крик нарушил тишину. Солдаты, бросив только что поднятого на ноги цыгана, рванули с плеч автоматы. Свободные от дел и сновавшие рядом с командиром его подчиненные тоже принялись хвататься за оружие. Офицер что-то кричал. Но крик заглушили дикие залпы огня.
Автоматные очереди прорезали тишину над пустырем, тяжелые пули ударили существо в грудь, некоторые рикошетили от заплывших костяных наростов. Тварь взревела, изогнулась всем телом. Слюна тонкими нитями свисала с раскрытой пасти. Несколько пуль вскользь рассекли морщинистую морду.
Шквальный огонь продолжался. Побледневший танкист повернулся на шум выстрелов. Шальными пулями ему прошило грудь.
– Братцы… – Взмолился он, хрипя.
Над животом у него было сплошное кровавое месиво. Кровь, выдавливаемая из рваных ран, била фонтаном.
Зверь прыгнул. Пули попали хищнику в живот. Он завизжал на одной ноте, распахнув широкую клыкастую пасть. Покрытое длинным белым волосом брюхо окрасилось кровавыми пятнами. Издавая протяжный рев, зверь метнулся назад, за танкер.
— Надо добить тварь! Живо, олухи! — Рявкнул офицер, переставая палить из своего маузера.
Воины Омеги сорвались с места, на ходу перезаряжая автоматы. Кто-то уже подбежал к танкеру и теперь с опаской, выставив перед собой вороненый автомат, делал короткие шажки по тянувшемуся на песке кровавому следу.
– Давай! Наш выход! – Скомандовал я, выскакивая из укрытия и направляясь к одинокому грузовику.
«Господь мой, Создатель, я ни в чем не нуждаюсь…».
В голове всплыли строки молитвы, к которой я давно не обращался…
«…Даже если я иду через долину Теней Смерти…».
Сердце рвалось наружу, я задыхался, погружаясь в полную неизвестность. Что ждало нас дальше, и какой сюрприз выкинет судьба за очередным поворотом?
«…Я не убоюсь Зла, покуда твоя милость со мной …».
Грузовик, зашитый в броню, вырастал передо мной. Нас разделяло не больше десятка шагов. Расстояние молниеносно сокращалось. Еще один миг…
«…Вера в правильность моего деяния дает мне успокоение…»
Офицер стоял ко мне спиной, всматриваясь в действо у танкера. Вороненый маузер поблескивал в руке. Вояка заметно нервничал.
«…Ты подготовил трапезу предо мной. И чаша моя переполнилась…»
Пальцы рук дрожали. Адреналин с лихвой поступал в кровь. Виски ломило от боли.
Офицер вздрогнул и стал медленно поворачиваться, будто спиной почуяв неладное. Я, подлетев к нему, саданул рукоятью револьвера по виску. Его тело обмякло, стало заваливаться. Я подхватил его трясущимися руками и, схватив за волосы, со всей силы ударил головой об дверцу грузовика. Раздался глухой стук. Офицер расшиб лоб и теперь, оставляя кровавый след, сползал по покатой дверце с желтой подковой.
«… Кровью жертвенного мутанта, скорчившегося от боли в вечных муках на святом распятии.… Аминь…»
За танкером мелькали черные фигуры солдат. Было видно, что, занявшись охотой на кота, они совсем забыли про своего командира.
Я вскочил на спину распластавшегося у моих ног офицера и потянулся к ручке двери, но дотянуться не успел. Дверь с неимоверной силой распахнулась, врезав мне по зубам. В глазах вспыхнул сноп искр. Я рухнул навзничь, сильно приложившись затылком. Окружающий мир вздрогнул и пошел кругом. В образовавшемся проеме появилось крепкое волосатое запястье с синими прожилками вен, широкая клешня сжимала короткоствольный пистолет.
Все же в кабине сидел водитель, будь он неладен! Но почему он остался в грузовике, а не стал защищать своего офицера?
Водила нажал на курок, я откатился в сторону. Из-за боязни попасть в своего командира он промахнулся. Пуля попала в мелкий камешек, чудом не задев меня и распластавшегося в бесчувствии офицера. Небольшой осколок, отскочивший от земли, ударил мне в щеку и поцарапал кожу. Откатываясь в сторону, я выстрелил, пуля высекла искры, рикошетя от прочной брони. Нужно было поскорее покинуть линию огня. Вторая пуля, выпущенная водителем, угодила в титановую кость моей кибернетической руки и со звоном срикошетила.
Наверняка омеговцы, рыщущие за танкером в поисках подстреленного ими зверя, услышали завязавшуюся у грузовика пальбу. Из-за скрывшегося в грузовике водителя, мой план пошел панцирному волку под хвост.
Мысли бились в рассудке, вызывая нервную дрожь. Взгляд блуждал по окрестностям, бесконечно перемещаясь от кабины грузовика к танкеру и обратно.
Следопыт, справившись с тяжелым бездыханным телом цыгана, прикрыл увесистый борт. Теперь он выглядывал из-за края грузовика, боясь попасть под обстрел.
Не знаю, как такое могло прийти в мою голову, но я, прокричав что-то нечленораздельное, почему-то кинул револьвер в водителя. Он рефлекторно прикрыл лицо рукой, а я в это время вскочил и кибернетической рукой вцепился в зияющее черным жерлом дуло, уводя в сторону. Прогремели выстрелы, в ушах зазвенело. Свободной рукой ударил его, а кибернетической – вырвал пистолет. Развернул и несколько раз нажал на спуск. Прогремело два выстрела, обе пули нашли свою цель.
Омеговцы, разобравшись в происходящем, открыли огонь. Длинные очереди бились в бронированный корпус грузовика. Раскрытая бронированная дверь спасла меня от неминуемой гибели.
Отбросив ненужный пистолет в сторону, я с трудом запрыгнул в кабину. В ней восседал пожилой, крепко сбитый человек, гладкая лысина отливала синевой. Грудь разворотило в сплошное кровавое месиво.
С трудом выдернув труп из-за руля, я скинул его на землю.
Резко нахлынуло сильнейшее головокружение. Виски сжало стальным обручем, боль взорвалась во всем теле. Силы были на исходе.
Охотник подскочил с боку, как всегда незаметно.
– Надо за пулемет! Дай я по ним очередью! – Следопыт прошмыгнул в кабину. Не замечая кровавых подтеков, он добрался до пулемета и, не целясь, сдавил гашетку.
Загрохотал пулемет, со звоном посыпались гильзы на капот. Фонтанчиками взвилась земля, зачмокало, полетела бетонная крошка, высекаемая из угловатых обломков плит у гусеничных траков
