Дарин замялся.
– А это… ну…как бы тебе сказать…
– Я – раб, – горделиво отозвался Басиянда, свысока поглядывая на курьера. – И счастлив быть рабом вот этого почтенного и всеми уважаемого господина!
Он низко поклонился Дарину.
Глаза у Пулиса сделались круглыми.
– Раб?!
Дарин украдкой показал Басиянде кулак.
– Да плюнь ты на его! Лучше меня послушай, Пулис, тут вот какое дело. Это Меркатель все подстроил! Я вчера ему помогал дельце одно улаживать, он хорошо заплатить обещал. Отблагодарить, так сказать. «Я, говорит, дорогой подарок тебе сделаю»! И вот, полюбуйся – Дарин ткнул пальцем в сторону Басиянды. – Вот он, подарок! Каково, а? Раба мне презентовал! Я теперь рабовладелец, понимаешь?
Пулис покачал головой.
– Ничего себе подарочек, – заметил он, снова принимаясь за сыр. – Хлопотный больно… корми его, одевай, обувай!
– Вот и я о том же! Я уж его прогонял, сам посуди: какие у нас в Лутаке рабы?! Откуда? А он не уходит! И что делать – не знаю. Хочу теперь Меркателя найти да обратно подарок вернуть – пусть сам расхлебывает!
– Напрасно, господин! – встрял Басиянда. – И не пытайся, я все равно буду служить тебе! Третье правило раба говорит…
Дарин страдальчески посмотрел на курьера.
– Вот видишь? Так – весь день! То восхваляет, как ненормальный, то правила какие-то твердит. А в промежутках – есть требует!
Пулис тут же запихал в рот остатки сыра.
– Ну и ну, – невнятно пробубнил он. – Требует?!
Басиянда с завистью посмотрел на жующего курьера.
– А у тебя-то как дела? – спохватился Дарин.
Пулис сверкнул глазами.
– Последний день изгнания моего народа, – мрачно проговорил он, отряхиваясь от крошек. – Эти дни мы запомним надолго! Мы сложим песни, чтоб наши потомки помнили об этом, мы сочиним легенды, где подробно поведаем о наших скитаниях. Я потом тебе расскажу, возможно, даже спою, послушаешь!
– Обязательно, ага, – поспешно отозвался Дарин. – О скитаниях, значит?
В конце коридора показалась гигантская фигура господина Горама.
Пулис торопливо пригладил растрепанные волосы и кинулся навстречу.
– Господин Горам, господин Горам! – заверещал он.
За главой Морского Управления бледной тенью трусил Барклюня. Заметив Дарина, секретарь тотчас направился к нему.
– Привет, Барклюня, желаю процветания! Держи, вот перевод документов, что ты просил, – Дарин протянул ему свернутые в трубку листы. – Один листок помят немного, но это ерунда. Слушай, ты Меркателя не видел?
– Нет, – отозвался тот, нервно озираясь по сторонам. – Вообрази себе, что за история со мной сегодня произошла! Наша горгулья номер восемь, та, что постоянно пропадает, навещает родственников в соседнем замке, решила…
– Барклюня! – перебил его Дарин. – Ты лучше мою историю послушай! Не только тебе не везет! Вот, полюбуйся-ка, – он ткнул пальцем в сторону: там, у стены скромно стоял раб Басиянда.
– Кто это?
– Это, блин, мой раб! Меркатель подарил. Всучил и смылся куда-то! И что мне теперь делать?
Барклюня подумал, теребя краешек папки.
– На свободу отпусти, – предложил он.
– Не идет! – воскликнул Дарин так громко, что господин Горам прервал беседу с Пулисом и оглянулся.
– Я вчера битый час растолковывал, что нет у нас в Лутаке рабства, но он как уперся на своем, так и стоит! Желает быть рабом – и все тут!
Секретарь бросил в сторону раба удивленный взгляд.
Басиянда тонко улыбнулся.
– И что же ты с ним делать-то будешь?
– Ну, что… – уныло протянул Дарин. – Вот, Меркателя ищу…
Барклюня почесал кончик носа и вздохнул.
– А у нас с утра такое, вообрази себе, происшествие произошло, – начал секретарь, понизив голос. –
