попадемся Филчу… Впрочем, мне-то бояться нечего, я как староста имею право задерживаться после отбоя, если есть уважительная причина, а вот Поттеру несдобровать… Однако за него я, похоже, зря беспокоился. Посмотрев на старинные часы, Гарри подобрал мантию-невидимку и набросил на плечи, так что видна осталась только голова, живо напомнив мне тот случай в Хогсмиде на третьем курсе. Как же я тогда перепугался поначалу — решил было, что у меня галлюцинации, но правда, потом, уже добравшись до кабинета Снейпа, разобрался, что к чему.
— Тебя проводить? — спросил Гарри. — Конечно, вдвоем под мантией будет тесновато, все-таки не малыши уже, но все-таки, не попадемся.
— Да не надо, спасибо, — покачал головой я. — Я же староста, даже если попадусь, ничего страшного.
— А, ну да, — кивнул он. — Ну так пошли, что ли? А где дверь, кстати?
— Надеюсь, что за моей спиной, — пробормотал я, поворачиваясь. В стене послушно обрисовались длинные прямые контуры двери, почему-то украшенной стилизованным изображением деревьев и звезды между ними. Я хмыкнул. — «Скажи «друг» и войди,» — процитировал я. Гарри хихикнул.
— Или, точнее, выйди, — поправил он. Теперь уже хихикнул я.
— Угу. Ну что, «друг», пошли? Или погоди, как там правильно — Мэллон! — дверь распахнулась.
— Ну, если она еще и ведет в подземелья… — пробормотал Гарри, скорчив мне страшную рожу. Я не выдержал, и прыснул, а он через пару мгновений присоединился ко мне. Цепляясь друг задруга мы кое-как вышли в коридор, шатаясь от смеха. Коридор, впрочем, оказался все тем же коридором седьмого этажа, что меня несколько расстроило — идти было далековато, а я было уж поверил, что окажусь сразу в подземелье… Ну, видно, возможности комнаты не безграничны, ничего не попишешь.
— Да уж, Малфой, ты полон сюрпризов… — пробормотал Гарри, когда истерический смех утих. — Сначала «Звездные Войны», теперь «Властелин Колец»… Что-то будет дальше? Покрасишь волосы в салатовый цвет и купишь себе мотоцикл?
— Кто, я? Покрашу волосы? Поттер, ты в своем уме? — фыркнул я. — Да это только через мой труп!
Попрощавшись с Гарри и с все еще сидевшей в коридоре Грейнджер, я отправился к себе. Пустая, беззаботная болтовня, помогла мне немного расслабиться, и отвлечься от неприятных мыслей о том, во что я впутался. Однако, как я ни гнал их от себя, они вернулись ночью, стоило мне лечь в кровать. Страхи, раздумья… А что если мы все равно, даже с помощью Северуса, неправильно подберем зелье и оно не подействует? Что если я останусь там навсегда? Или еще хуже — вдруг не сработает заклинание направления и я все равно буду блуждать по потустороннему пространству вечно? Или… да мало ли что может пойти не так!? Вдруг я не смогу найти Блэка? Все-таки племянник я ему не родной, а двоюродный — сочтется ли это за достаточно близкое родство? А если и найду — захочет ли он пойти за мной? Ведь по словам Гарри, он какое-то время наблюдал за нами ни третьем курсе, да и потом они держали связь… Если Поттер и говорил своему крестному обо мне, то явно ничего хорошего… Блэк наверняка считает, что я чуть ли не сам — Пожиратель Смерти. Поверит ли он мне? И как сделать так, чтоб он поверил, что я приду по просьбе Гарри? Может, передать ему какую-то вещь, которую он должен будет узнать и понять, что получить я ее мог только от Поттера? Да еще так, чтоб по доброй воле…
В общем, одолеваемый этими мыслями, я ворочался всю ночь, но так ничегои не придумал, и задремал лишь под утро. Сны я видел скверные — ничего, правда, не запомнил, однако когда проснулся на душе было гадостное ощущение, да и не отдохнул совершенно — чувствовал себя разбитым и опустошенным. Если так пойдет и дальше, придется просить у крестного нормальное снотворное… Хотя, если на каникулах поеду в Манор, там смогу выспаться — чары Защиты, плюс сама магия поместья обеспечивают представителям рода покой во всех смыслах. Вообще-то я не собирался уезжать из школы на каникулах, дома все равно никого не будет, а праздновать Рождество в опустевшем доме практически в компании домовиков желания не было. Не тащить же с собой Блейз, в самом деле! Я-то обещал Гарри порыться в библиотеке, но ей покидать школу, где явно будет намного веселей, незачем. Впрочем, я могу остаться в Хогвартсе на сам праздник, а в Манор поехать на следующий день — благо я теперь могу аппарировать, и ждать Хогвартс-эксперсс, а потом трястись в поезде несколько часов мне совсем не обязательно. Летом, конечно, придется ехать именно так — ничего не поделаешь, традиция, — но на Рождество можно и профилонить.
Разговор с Дамблдором не внес существенных изменений в наши планы — разве что теперь можно было рассчитывать, что исследованиями займутся серьезные люди, а не два недоучившихся толком школьника. Ну хорошо, возможно четыре школьника, учитывая поддержку Грейнджер (а куда ж без нее?) и участие Блейз, которую тоже клещами не оттащишь, стоит ей узнать. Тем не менее в Манор ехать мне все равно придется — фамильная библиотека Малфоев не зря славится своим собранием трудов по темной магии. Такой информации как там, больше не найти нигде. Авроры порывались даже конфисковать эти книги после ареста отца, но не тут-то было, — обыск и конфискацию им толком так провести и не удалось. Сначала в поместье нагрянул Волдеморт, заперев его от Министерских работников, а потом я переметнулся, и в Манор вообще почти всем закрылся доступ.
Гарри немного успокоился, хотя на уроках постоянно ловил ворон, и то и дело без всякого повода расцветал улыбкой. На радостях он даже окончательно помирился с Уизелом, и теперь этот рыжий снова все время маячил рядом, сводя меня с ума одним присутствием. По возможности, я старался его игнорировать, однако это не всегда получалось. Впрочем, ради Гарри я старался держать себя в руках. Никаких иллюзий по отношению к Уизелу я не питал, прекрасно понимая, что рыжий ненавидит меня по-прежнему, и точно так же сдерживается, ради того, чтобы не рассориться с Поттером по новой. Если даже у меня и были какие-то заблуждения на этот счет, они очень скоро развеялись — в пятницу после обеда я столкнулся с Роном в коридоре один на один. Кинув быстрый взгляд по сторонам, и убедившись, что кроме нас здесь никого нет, Уизли остановился передо мной и с вызовом посмотрел мне в лицо.
— Малфой. На два слова.
— Ты их сказал уже четыре, — буркнул я, не испытывая особенного желания разговаривать с этим типом. Однако Уизел скривился и сделал движение вперед, словно хотел пихнуть меня к стене. Я предостерегающе поднял ладонь.
— Не ерничай, — резко бросил он, отклоняясь назад. — Я просто хочу расставить точки над i.
— Решил заняться правописанием? Самое время в семнадцать-то лет, — фыркнул я. Уизел уже, по всему видно, с трудом сдерживался, чтобы не полезть в драку, но каким-то чудом овладел собой.
— Предупреждаю, Малфой, я тебе не друг, — сказал он, сделав вид, что мои слова прошли мимо его ушей. — И я ни на грош тебе не доверяю!
— На твоем месте я бы на такую сумму никому не доверял, вдруг обманут? — фыркнул я. — Это ж для тебя целое состояние!
На сей раз выдержка ему изменила.
— Заткнись, хорек! — рявкнул он. — Заруби себе на носу, Малфой, я слежу за тобой! Не знаю, что ты замышляешь, но я это выясню! Клянусь, я выведу тебя на чистую воду! Ты мог обмануть Гарри, но не меня! И я буду защищать своих друзей от тебя, чего бы мне это не стоило! Я не позволю тебе причинить им вред, слышишь?!
— Браво, — презрительно сказал я, дважды лениво хлопнув в ладоши. — Блестящая речь, Уизли, в истинно гриффиндорском духе. И пафос, и чувство… и никакого смысла. Чем страдать этой ерундой, сделал бы что-нибудь полезное… Например, подарил бы своей девушке цветы — глядишь, она бы к тебе и вернулась…
— Отвали! — вспыхнул рыжий. — Я не нуждаюсь в твоих советах относительно моей личной жизни!
— Да ради Мерлина, Уизли, — пожал я плечами. — Если унылое и одинокое прозябание тебе нравится именовать «личной жизнью» — твои трудности.
— Заткнись! — зашипел он так, что заткнул бы за пояс и самого Снейпа. Его палочка снова оказалась в руке Уизела и уперлась мне в шею. Я вздохнул. Никакого страха перед ним я не испытывал — лишь отвращение от того, что его залапанная деревяшка касается моей кожи.
— Ты повторяешься, Уизли, — сказал я, и пнул его в голень.
Рыжий отскочил с воплем, и запрыгал на одной ноге, потирая ушибленную, и осыпая меня всеми
