Она решила поехать, потому что очень хотела знать – что же натворила такого в прошлой жизни, за что приходится так жестоко отвечать…
По адресу, который назвала Ирина Петровна, Ольга обнаружила большой и мрачный бревенчатый дом, обнесенный высоким деревянным забором.
Она позвонила в небольшой колокольчик. Калитку открыла Ирина Петровна.
– Приехали? Это замечательно! – обрадовалась она. – Проходите, проходите…
Она повела Ольгу через просторный заснеженный двор по узкой дорожке. В сенях, на деревянных лавках, лежало много одежды, а у порога стояло пар двадцать обуви.
Ирина Петровна завела Ольгу в полутемную комнату, где вдоль стен горели свечи и удушающе пахло какими-то благовониями.
– Здесь у нас занимаются те, кто достиг пятого уровня, – Ирина Петровна указала на закрытую дверь, из-за которой доносилось монотонное бормотание не одного десятка человек.
– Пятого? – удивилась Ольга. Она читала про уровни духовного совершенствования в брошюре, но почти ничего не поняла.
– Это последний уровень. Самый высший, – улыбнувшись, объяснила Полева и поправила закрывающий лоб черный платок.
На ней была широкая черная юбка в пол и наглухо застегнутая черная блуза с длинными рукавами. Ее серые глаза излучали свет. Ольгу словно обволокло облаком доброты, мягкости и понимания.
– Вы прочли книгу? – заглянула ей в глаза духовная наставница.
– Да, только я не все поняла.
– Это естественно, – Полева взяла ее за руку и, словно утешая, легонько погладила. – Главное, что вы почувствовали ее силу. Ведь вы почувствовали, правда?
Насчет силы книжицы Ольга ничего сказать не могла, зато она почувствовала легкое головокружение и вдруг нахлынувшую сонливость.
Ирина Петровна вновь погладила ее по руке.
– В системе, которую мы изучаем на наших занятиях, можно найти ключ к решению многих мучающих вас вопросов. Присоединившись к нам, вы постепенно сможете увидеть причины ваших сегодняшних проблем и найти способы их преодоления. Вы сможете продвинуться в достижении внутренней гармонии.
Спать захотелось невыносимо.
При этом нахлынула эйфория – все, что говорила наставница, казалось чудесным и правильным. Просто немыслимо, как Ольга до сих пор жила без этих правильных слов, мягкого света добрых серых глаз…
– Вы думаете… я смогу… достигнуть внутренней гармонии? – пробормотала Ольга.
– Конечно! Не сразу, но обязательно сможете. Путь к себе долог и нелегок, но это путь к победе. К победе над мраком и беспросветностью.
Какие правильные слова – «путь к себе нелегок и долог… И это путь к победе».
Ольга закрыла глаза, повторяя эти слова, как мантру.
– А ведь вы, похоже, знаете, что такое мрак и беспросветность, – вдруг жестко сказала наставница, сжав Ольгину руку чуть повыше запястья.
– Знаю, – Ольга открыла глаза, но зрение к ней как будто бы не вернулось – она ничего не видела, только ощущала тепло руки Ирины Петровны и слышала ее тихий, пробирающий до нутра голос.
– Как часто мы сталкиваемся с тем, что привычные, известные, проверенные временем способы поиска опоры в жизни не работают. Мы мечемся в поисках того единственно верного пути, что сможет привести нас к душевному покою, и как редко находим его… Его очень трудно найти самостоятельно. Ведь вы уже пробовали, я уверена в этом. Пробовали?
– Да, у меня ничего не вышло…
– Вот видите. Вам нужны душевные силы. И здесь вы найдете неисчерпаемый их источник. Мы смогли помочь многим, очень многим… – Наставница помолчала секунду и добавила: – Когда-то здесь помогли и мне. Пойдемте…
Она взяла Ольгу под руку и повела куда-то. В длинном коридоре замелькала вереница закрытых дверей.
«Опять закрытые двери, – подумала Ольга. – Хоть бы одна открылась…»
Ирина Петровна остановилась возле массивной двери с позолоченной ручкой.
– Это комната для занятий первого уровня. Откройте дверь! Сделайте шаг. Первый шаг на пути к себе!
– Сейчас? – испугалась Ольга. – Не знаю… Я, наверное, еще не готова… Может быть, не сегодня?!
– Смелее! Вам не хватает решительности. Это первое, что надо научиться преодолевать!
– Да нет… – горько усмехнулась Ольга, взявшись за ручку. – Решительности мне как раз всегда хватало.
– Тогда в чем же дело?! – Ирина Петровна легонько подтолкнула ее в спину, и Ольга открыла дверь.
За ней, в полутьме, на расставленных по кругу стульях сидели какие-то люди в темных одеждах. Они слушали бледного молодого человека с горящими глазами, стоявшего в центре круга.
– Невозможно употреблять в дело духовные силы, если действующее лицо сохранило в себе хотя бы маленький след эгоизма, – монотонно вещал молодой человек. – Силы духа отдают себя лишь человеку с совершенно чистым сердцем…
– Это наша новая сестра, учитель, – перебила его Ирина Петровна, указав на Ольгу. – Она сегодня пришла к нам впервые. Примите ее в свой круг!
Откуда-то появился пустой стул, и Ольга оказалась в кругу ищущих путь к гармонии.
– Не буду вам мешать, – шепнула ей на ухо наставница и незаметно исчезла из комнаты – словно растворилась.
– А теперь рассмотрим возможности контакта, – продолжал свой заунывный монолог учитель. – То, как мы входим в контакт, каким образом его удерживаем, как выходим из контакта… Возьмитесь за руки…
С двух сторон к Ольге потянулись длинные костлявые руки. Она с замирающим сердцем подала им свои.
Наваждение какое-то, промелькнула где-то в уголке сознания здравая мысль. Гипноз.
Разве можно искать путь к гармонии под бессмысленные заклинания этого сумасшедшего с виду юнца?..
Стрельников места себе не находил.
Он сердцем чувствовал – над «Стройкомом» нависла опасность, а генеральный словно ослеп, оглох и разучился соображать.
Личные трагедии личными трагедиями, но зачем же подвергать опасности фирму, от благополучия которой зависят судьбы нескольких тысяч человек и десятков строительных объектов?
Петр Петрович нервничал, злился и не мог этого скрывать.
Постучавшись, он заглянул в кабинет Барышева и с раздражением напомнил:
– Ты не забыл? Нам надо ехать!
– Помню, – Барышев посмотрел на него, словно видел впервые, встал и замер в растерянности, будто не зная, что делать дальше.
– Машина внизу, – сдерживаясь, чтобы не сорваться на крик, сообщил Петр Петрович и добавил, пытаясь пробиться к замутненному сознанию шефа: – Сереж, в Госкомимущество не следует опаздывать.
Барышев дернулся, схватил пальто, какую-то папку, но, замешкавшись, поменял ее на другую.
– Сережа! – Стрельников узнал папку, которую Барышев взял первой. Он принес ее утром с настоятельной просьбой прочитать все, что находится в ней. – Ты ознакомился?
– Оставь, – буркнул Сергей, надевая пальто. – Вернусь – посмотрю.
– Это очень важно! – не выдержал Стрельников, позволив себе повысить голос.
– Хорошо. Возьми с собой, посмотрю по дороге, – равнодушно пожал плечами Барышев.
Стрельников сунул папку под мышку и пошел впереди шефа, показывая дорогу, чтобы тот, не дай бог, не сбился с курса, позабыв, куда и зачем идет.
