— Я похож на вещь, чтобы меня можно было отыскать?
Герцог фыркнул:
— Посмотрим, как ты запоешь, когда тебя используют и выбросят.
— Я учту этот момент. — Володя махнул конвоирам, и те весьма настойчиво попросили герцога продолжить путь. — Интересный человек. Жаль, нет времени поговорить с ним побольше.
— Может, лучше его сразу в Родердон отправить?
— Нет. Я ведь уже сказал, он может еще пригодиться И не надо на меня так смотреть, я не собираюсь прятать его от короля. Но он мне действительно пока нужен.
Армия двинулась дальше — тоже своеобразное нововведение князя. Раньше после победы, особенно если попадал в плен командующий противника, полагался отдых, пир по случаю победы, а тут… переночевали и вперед. Уже изучив князя, никто даже не предлагал ему соблюсти традиции — понимали, что ничего не смогут добиться. Рыцари ворчали по поводу слишком больших нагрузок в походе, солдаты тоже были недовольны… Впрочем, покажите всегда и всем довольных солдат. Но армия шла вперед, и каждый — и тир, и простой солдат — мог видеть командующего, который периодически проезжал из головы колонны в хвост и обратно. Когда до намеченной цели — замка вассала мятежника — оставалось около километра, Володя оставил командовать основными силами Лигура, а сам, возглавив часть конницы Конрона, умчался вперед, велев остальным догонять.
К замку они прибыли в самый разгар веселья — его обитатели лихорадочно готовились к бегству. На телеги, согнанные во двор, валили скарб. Вокруг толпились латники, солдаты, кажется, тут собрались и некоторые беглецы с поля боя, бегали крестьяне, помогая грузить вещи. Похоже, их отряд приняли за таких же беглецов, и на них никто не обратил внимания, позволив без всяких проблем въехать в замок. Чуть отъехав в сторону, чтобы не мешать суете, они с удивлением наблюдали за происходящим.
— Край непуганых идиотов, — пробормотал Володя, заметив направляющегося к ним, судя по всему, хозяина замка. — Всем приготовиться, по сигналу арбалеты на изготовку.
Хозяин подошел к ним и поклонился.
— Барон Торнит, с кем имею честь говорить? — обратился он к Конрону, кажется, приняв его за командира. Ну понятно, в доспехах, впереди… На Володю в его уже ставшей знаменитой в армии накидке он и внимания не обратил. — Тоже уходите после поражения? Присоединяйтесь к нам. Поверьте, этот замок для обороны совершенно не годится. Ну ничего, граф Иртинский собирает нсех у Куртона, и тогда мы еще покажем этому наглому выскочке, который называет себя новым герцогом Торендским.
— Сомневаюсь, — криво усмехнулся Володя. — Но пусть попробует. Что касается меня, разрешите тоже представиться: наглый выскочка, новый герцог Торенды.
Володя поднял руку, и в лицо барона оказалось направлено сразу несколько арбалетов. Князь чуть повернул голову.
— Граф, кто такой этот граф Иртинский?
Танзани выехал из-за спины какого-то широченного гвардейца, и барон, едва взглянув на него, совсем спал с лица.
— Помощник бывшего герцога.
— Да это я знаю. Я спрашиваю, что он за человек?
— Человек как человек. Особыми талантами не блещет, но упертый, как бульдог. Если во что вцепится, не отпустит.
— Значит, договориться с ним не удастся… жаль. Вот что, барон Торнит, если не хотите лишнего кровопролития, прикажите своим людям сложить оружие и отойти вон к той дальней стеночке. А слуги пусть возвращают все вещи обратно — вам они точно не понадобятся.
Вопреки опасениям Володи, все закончилось довольно мирно. Никто из солдат не горел желанием пролить кровь ради барона, и они, едва сообразив, в чем дело, послушно побросали оружие и отошли, куда было велено. Когда подошли основные силы, здесь уже царила тишь, гладь и благодать.
Володя сверился с королевским списком, убедился, что барона в нем нет, и вызвал его вместе с семьей в кабинет. Устроился поудобнее за столом рядом в своей Фирменной позе — сурово сдвинув брови и сложив руки на груди, — замер граф Танзани. У двери встали гвардейцы богатырского сложения. Когда барон с женой и старшим сыном вошли, они испытали не самые лучшие ощущения в своей жизни.
— Ну и что мы будем с вами делать? — мастерски выдержав паузу, заговорил Володя, когда молчание стало для пленников уже невыносимым. — От графа есть предложение поступить с вами так, как положено поступать с мятежниками…
Снова пауза. Барон нервно сглотнул. Кажется, репутация у графа та еще — Торнит ни на секунду не усомнился в возможности такого предложения.
— Однако я считаю, что у вас, как вассала герцога, не было особого выбора…
Новая пауза. Бледность на лице барона сменилась румянцем, и Торнит едва заметно, облегченно вздохнул.
— Тем не менее я считаю, что верность королю должна быть превыше верности сеньору. Если хотите, можете оспорить это мнение.
Спорить Торниту совершенно не хотелось, и румянец на его лице снова сменился бледностью. Граф с интересом глянул на князя, который мастерски вел свой монолог, где нужно, выдерживая точно отмеренные паузы, речь то смягчал, то ужесточал, так и не дав понять, каково же решение судьбы пленника. И эта недосказанность бросала несчастного барона то в жар, то в холод. А ведь тот много воевал, неоднократно смотрел смерти в лицо. Вряд ли бы он испугался казни, но вот эта неопределенность положения пленника, так искусно созданная князем, семья за спиной, полностью сломили волю барона, и тут стоял не бывалый воин, а простой человек, уже не способный оказать сопротивления. Граф не мог знать о научной дисциплине «психология допроса», на которую особенно напирали психологи военной школы, но не мог не понять, что князь в своей беседе вовсе не импровизирует, а использует наработки весьма серьезных людей. Вряд ли мальчишка смог бы на своей интуиции так быстро сломать взрослого, закаленного человека.
__ Чего вы хотите? — хрипло поинтересовался барон.
— Чего я хочу? Интересный вопрос. Вот смотрите, были вассалы герцога, которые не поддержали мятеж и остались верны королю… Почему вы не сделали так же?
Барон промолчал. Хоть Володе и было интересно, почему тот присоединился к мятежу, но ответа на свой вопрос он вовсе не ждал.
— Сейчас я сижу и думаю, что с вами делать. С одной стороны, вы остались верны вассальной клятве… с другой — нарушили верность королю. Вы верны слову и нарушили его. Интересная коллизия, не находите?
Барон этого не находил и молчал. Володя вздохнул и поднялся. Обошел стол и остановился перед сыном барона.
— Имя?
— Линард Торнит… ваше сиятельство.
Володя развернулся к барону:
— Что ж… Вот мое решение. Барон Торнит, вы нарушили верность своему королю и должны понести наказание. Однако, будучи вассалом герцога, вы должны были следовать его приказам… хотя могли отказать ему в своей службе, что и должны были сделать как честный человек. Потому я решил, что вы более недостойны править баронством. — Пауза… — Баронство передается вашему старшему сыну и наследнику Линарду. Что касается вас, то Локхер сейчас находится в состоянии войны с Родезией… Полагаю, королю нужны солдаты для войны с врагом. Вам дается возможность искупить вину перед королем своей службой. Ваш сын должен принести мне клятву верности сегодня. В случае, если вы не согласны с моим решением, ваше баронство будет передано другому, верному королю, роду. Каково ваше решение?
Барон низко опустил голову, потом вдруг поднял ее:
— Я согласен, ваше сиятельство.
— А ты? — Володя повернулся к Линарду.
Тот беспомощно посмотрел на отца. Видимо, получив какой-то знак, вздохнул и кивнул:
— Согласен, ваше сиятельство.
— Вот и хорошо. Поскольку церемонии разводить некогда, мы сейчас пошлем за жрецом Винириана —
