– Разве я не приказал тебе оставаться здесь? – строго спросил Каван.
Щенок проснулся, зевнул, глянул на Гонору и замахал хвостиком.
– За этого щенка отвечаю я, – более решительно, чем намеревалась, отрезала Гонора.
– Нет, если я запрещаю.
– Берешь свои слова обратно? – поддела его Гонора и вздернула подбородок, чувствуя, что начинает сердиться.
Похоже, это обвинение сильно оскорбило Кавана. Гонора даже удивилась, что он не отшатнулся назад, как от удара.
– Я никогда не отказываюсь от своих слов!
– Отлично. Значит, о моем щенке я буду заботиться сама.
– Это твой щенок, но я…
– Разрешаешь мне ухаживать за ним, – закончила Гонора и направилась к двери.
– Стой!
Гонора повиновалась, однако повернулась к мужу с очень решительным лицом и язвительным тоном спросила:
– Скажи мне, муж мой, ты хочешь, чтобы я подарила тебе детей?
– Что за странный вопрос? Конечно же, хочу.
– И думаешь, что я буду о них заботиться и оберегать их?
– Что это за игра такая? Разумеется, я рассчитываю, что ты будешь хорошей матерью!
– На самом деле вопрос вот в чем: а доверяешь ли ты мне стать такой матерью? В конце концов, ты меня совсем не знаешь, и мы даже не друзья.
Она шагнула за порог, остановилась и вернулась назад. Каван выглядел ошеломленным.
– Кстати, щенка зовут Смельчак, потому что он мой защитник. И я не сомневаюсь, что он будет любить меня безоговорочно, как и я его. Он мой лучший друг.
И быстро ушла. Слезы брызнули из глаз Гоноры, когда она прижала Смельчака к груди. Он неистово вылизывал ее подбородок.
– Я буду любить тебя всегда-всегда, мой Смельчак, даже и не сомневайся. И всегда буду оберегать тебя. Ты, дорогой мой Смельчак, мой единственный друг.
Глава 15
Каван играл в конюшне со Смельчаком, поджидая жену. Щенок вел себя шумно, ничего не боялся и был настроен очень решительно. Он будет хорошо служить Гоноре. Каван покачал головой, все еще не придя в себя после того, что произошло вчера в комнате для шитья. Он увидел ту сторону характера своей жены; которую она до сих пор никому не показывала, и хотя ее открытое неповиновение поразило его, он не мог им не восхищаться. Под внешностью серой мышки пряталась отважная женщина.
Его удивило уже ее предложение стать друзьями. Она откровенно заявила, что ждет от их брака большего, нежели простого соглашения. Однако сам Каван не знал, сможет ли он дать Гоноре то, чего она добивается. Друг всегда рядом с тобой, всегда готов помочь и защитить, а он подвел даже собственного брата, Ронана.
Разве может он сначала подружиться с женой, а потом подвести и ее? Эта тревожная мысль раздражала его так же сильно, как воспоминания о пленении Ронана.
– Я принесла кое-что вкусное, чтобы мы перекусили после урока, – сказала Гонора, пристраивая корзинку повыше и подальше от уже принюхивающегося Смельчака и его виляющих хвостиками собратьев, внезапно появившихся непонятно откуда. Вероятно, их привлекли соблазнительные запахи.
Каван с улыбкой отвернулся. Он ни за что не покажет Гоноре, как ему приятен ее поступок и ее внешний вид. Поставив корзинку, она сняла плащ и осталась в коричневой юбке и рыжеватой блузке. Длинные блестящие черные волосы падали на плечи и обрамляли ее прелестные черты. Гонора была красавицей, хотя и не в классическом смысле этого слова, и все же она разительно отличалась от остальных женщин, и это делало ее красоту еще более заметной.
Она весело плюхнулась на засыпанный сеном пол, чтобы поздороваться со Смельчаком, и щенок просто обезумел от счастья. Было совершенно ясно, что эти двое очень привязались друг к другу, и Каван внезапно снова ощутил укол ревности. Он мысленно выбранил себя за глупость и, наклонившись, рывком поднял Гонору на ноги.
Щенок негодующе затявкал. Гонора взяла его на руки, чтобы утешить поцелуем.
– Я поиграю с тобой, когда мы закончим. И еще я принесла для тебя и для твоих братьев особое угощение. – Она поставила малыша на землю, потрепала его по пушистой попе и подтолкнула к остальным щенкам.
– Ты его испортишь! – сердито бросил Каван.
К его изумлению, она засмеялась и кивнула:
– Да, испорчу, но ведь я люблю его и имею право баловать, если мне так хочется!
Черт! Почему-то эти слова подействовали на него, как кинжал, воткнутый в живот. Она готова изливать любовь – прикосновениями, поцелуями и особым угощением – на это животное, и щенок будет процветать. И конечно, станет защищать ее еще усерднее.
Но разве не будет она делать то же самое ради мужа, которого любит?
Еще один удар кинжалом.
– Ну, какой урок ты приготовил для меня на сегодня?
Каван уже понял, какой урок предстоит усвоить сегодня ему самому. Люби свою жену, и она будет любить тебя.
Он тряхнул головой, прогоняя эту мысль.
– Как вырваться из надежного захвата.
– Из такого, как ты удерживал меня вчера? – спросила Гонора, и ее фиалковые глаза засверкали от возбуждения. – И я действительно смогу вырваться?
– Да, нужны только храбрость и решительность.
– Ты хочешь сказать, я не должна бояться использовать свой шанс?
Каван кивнул:
– Нерешительность может обойтись очень дорого…
Он часто гадал, не стоила ли его нерешительность свободы Ронану.
– Я бы пообещала, что не буду колебаться, – Гонора покачала головой, – но не могу, потому что мало ли, как повернутся обстоятельства?
Каван уставился на нее так, словно с ее словами его озарило. Не это ли случилось с Ронаном? Неужели его любовь к брату заставила того поступить неправильно?
– Ты и сам наверняка знаешь это после всех проведенных сражений, – продолжала между тем Гонора. – Нет сражения – нет решения. Всегда должен быть какой-то определяющий фактор, который предваряет решение, пусть за какой-то миг.
– Из тебя получился бы мудрый воин.
– Правда? – спросила Гонора, широко улыбаясь.
– Чистая правда.
– Для меня большая честь, что ты так думаешь.
Каван протянул ей руку:
– Давай продолжим совершенствовать твое мастерство.
Гонора отвела его руку в сторону:
– Нет, ты должен схватить меня, как вчера, чтобы я снова ощутила испуг и преодолела его. Теперь я понимаю, что он будет мне мешать, но я не должна этого допускать.
И пошла прочь, снова удивив Кавана. Он свирепо заворчал, испугав щенков, схватил жену, повернул ее и крепко прижал спиной к себе.
– Я чувствую, как ты дрожишь, – прошептал он ей на ухо.
– Ты напугал меня, как я и просила.
– Этот страх скует тебя, а вонючее дыхание того, кто тебя схватил, только сильнее напугает.
– У тебя приятное дыхание, – негромко отозвалась Гонора.
– Думай не об этом, – предупредил Каван, хотя сам не мог последовать своему совету – слишком
