— Пусть так, — после минутного размышления согласился Брук.
Услышав это, Сандокан выступил вперед и, бросив на землю свою саблю и крисс, сказал:
— Теперь я ваш пленник.
Янес, Танадурам и Самбильонг тоже бросили оружие.
Лорд Джеймс, расстроенный, с влажными глазами, подошел к радже и взял его под руку.
— Ваша светлость, — спросил он, — что вы сделаете с моим племянником?
— Выполню условия нашего договора.
— То есть?
— Отправлю его в Индию. Верховный суд Калькутты будет судить его.
— И когда это произойдет?
— Через сорок дней, на почтовом судне, прибывающем с Лабуана.
— Ваша светлость… он мой племянник, и я тем не менее способствовал его аресту.
— Да, милорд.
— Он спас Аду Корихант, ваша светлость.
— Я знаю это, но иначе не может поступить тот, кто зовется истребителем пиратов.
— А если он даст слово навсегда покинуть эти моря?.. Если он поклянется никогда больше не возвращаться на Момпрачем?..
— Остановитесь, дядя, — прервал его Сандокан. — Ни я, ни мои товарищи не боятся людского суда. Когда прозвонит наш последний час, тигры Момпрачема сумеют умереть достойно.
Он подошел к старому лорду, который плакал, и обнял его. Потом повернулся к Аде.
— Прощайте, сударыня, — сказал он, пожимая руку рыдающей девушке. — Не расставайтесь с надеждой.
Он повернулся к радже, ожидавшему его у двери и, гордо вскинув голову, произнес:
— Я в вашем распоряжении, ваша светлость.
Четверо безоружных пиратов и Тремаль-Найк вышли из форта и заняли места в шлюпках. Когда шлюпки отчалили, направляясь к стоящей на якоре шхуне, все они обратили взгляды к островку.
В воротах ограды стоял лорд Джеймс с Адой по правую руку и Каммамури по левую. Все трое плакали.
«Бедный старик! Бедная девушка!.. — прошептал Сандокан, тяжело вдохнув. — Но ничего, разлука будет короткой. А ты, Джеймс Брук, потеряешь трон!..»
Глава 15
ЯХТА ЛОРДА ДЖЕЙМСА
После грохота орудий и яростного сражения на островке вокруг форта и в бухте воцарилась глубокая тишина. «Роялист» поднял якорь и вышел в открытое море, пешие отряды ушли через лес в Саравак. Только яхта лорда Джеймса, стоявшая на якоре близ островка, ждала еще своего владельца.
Сам старый лорд вместе с Каммамури сидел на развалинах форта возле рыдающей Ады, не зная, какими словами утешить несчастную девушку, снова после долгой разлуки потерявшую своего жениха.
— Пора отправляться, племянница, — говорил лорд, — слезами горю не поможешь.
— И в самом деле, госпожа, — подхватил маратх. — Нужно действовать, и очень быстро. Через сорок дней Сандокана отправят в Индию. А если это случится, Тремаль-Найка нам тоже не освободить.
— У меня душа разрывается, дядя! Я как будто проклята на всю жизнь. Надо мною тяготеет проклятие Кали, этой страшной богини тугов. Никогда в жизни, наверное, я не буду из-за этого счастлива!
— Брось этот вздор, Ада, и поехали.
— Но куда нам ехать? Куда?..
— На Момпрачем, — произнес чей-то голос за их спиной.
Все трое живо обернулись и увидели перед собой высокого пирата с ужасно обезображенным и окровавленным лицом.
— Кто вы? — спросил его лорд, попятившись.
— Айер-Дак, один из пиратов тигра Малайзии.
— Ты жив!.. — воскликнули Ада и Каммамури.
— Я подумал, что живой буду полезнее капитану, чем мертвый, и, видя, что сражение проиграно, упал среди трупов.
— Но ты же ранен!.. — вскричала Ада.
— Пустяки, — пожал плечами пират. — Пуля слегка лишь задела голову.
— Какая удача, что ты остался жив, — сказал ему лорд. — Ты поедешь на Момпрачем поднимать отряды Сандокана.
— Я готов, милорд. Я слышал все, что сказал капитан, и мне достаточно любой лодчонки, чтобы выйти в море. Я соберу всех тигров Момпрачема и приведу их к племяннику Муда-Хассина.
— Я дам тебе паровой катер, — сказал ему лорд. — На нем ты сможешь добраться до Момпрачема.
— Когда я смогу отправиться туда?
— Как только мы придем в Саравак. А сейчас на борт, друзья мои. Нам пора возвращаться в город.
— Идемте, дядя, — осушая глаза платком, сказала Ада. — Вы больше не увидите моих слез. Я готова действовать.
— Одно слово, милорд, — сказал Каммамури.
— Слушаю тебя.
— Не вызовем ли мы подозрений у раджи, вернувшись все вместе в Саравак? Не лучше ли, чтобы он поверил, что мы отправились в Индию?
— А ведь верно, — сказал, подумав, лорд Джеймс. — Не стоит вызывать у него подозрений.
— Милорд, — обратился к нему Айер-Дак, — а вы знаете, где находится племянник Муда-Хассина?
— В Седанге.
— Он на свободе?
— Под надзором.
— Если не ошибаюсь, Седанг расположен на одноименной реке?
— Да.
— Отправляйтесь туда и ждите меня в устье этой реки. Через две недели я явлюсь к вам с флотилией Момпрачема. А вы тем временем попытаетесь проникнуть к племяннику Муда-Хассина и поставите его в известность о наших планах.
— Так и сделаем, — согласился лорд. — На борт, друзья, здесь нам больше нечего делать.
Шлюпка с шестью матросами ожидала их у оконечности острова. В пять минут они добрались до яхты лорда Джеймса. Эта яхта, водоизмещением не больше ста пятидесяти тонн, имела узкий киль, срезанный под прямым углом нос, но была испытанной прочности, и оснащена, как шхуна, то есть имела гафельные паруса, что позволяло ей воспользоваться даже легчайшим бризом.
Экипаж состоял из двадцати человек, в основном бугисов и малайцев, считающихся самыми отчаянными морскими волками на всем обширном Зондском архипелаге. Только боцман и помощник капитана были метисы, смешанной англо-индийской крови, воспитанники морской школы Бомбея.
Едва лорд Джеймс взошел на яхту, как помощник капитана, высокий шатен со слегка смуглой кожей, продубленной морскими ветрами, спросил:
— Мы выходим в море, милорд?
— Да, — ответил старый капитан, — но пойдем в Седанг, а не в Саравак.
— Хорошо, милорд. Есть еще приказания?
— Предоставьте каюту этим людям, — продолжал лорд, указывая на Каммамури и Айер-Дака. — И велите осмотреть раненого.
Он подал руку Аде и сам отвел ее на корму, в самую удобную каюту на яхте.
— Это твой дом, — сказал он.
— Спасибо, дядя, — ответила она. — Мы отплываем немедленно?
— Сию секунду.
— А когда мы придем в Седанг?
— Через три дня, если будет благоприятный ветер.
— Мне не терпится увидеть племянника султана.
