Девяносто третий год. Эрнани. Стихотворения

Полки гвардейские косила. И тогда,
Вдруг вопль отчаянный издав среди смятенья,
Испуганная великанша, Пораженье,
В лохмотья превратив полотнища знамен
И храбрости лишив храбрейший батальон,
Из праха начала расти неодолимо,
Подобно призраку из пламени и дыма.
И страхом искажен был Пораженья лик.
«Спасайтесь!» — слышался его ужасный крик.
«Спасайтесь!» — о позор! — все закричали разом.
Смертельно бледные, почти теряя разум,
Средь опрокинутых фургонов, по телам
Людей поверженных бежали по полям,
В овраги скатывались, прятались в сарае,
Бросая кивера, оружие бросая.
Под прусской саблею испытанный боец
Кричал, и плакал, и дрожал. И наконец
Все то, что армией великой называлось,
Как подожженный стог, развеялось, распалось.
Увы! Бежали те, кто сам любую рать,
Кто всю вселенную мог в бегство обращать.
Промчалось сорок лет, другие минут сроки,
Но уголок земли, зловещий, одинокий,
Равнина, где стряслась великая беда,
Гигантов бегство не забудет никогда.

Глядел Наполеон, как льются словно реки
Бегущие полки, и снова в человеке
Зашевелился червь сомненья и тоски,
И к небу человек воззвал: «Мои полки
Разбиты, власть моя лежит на смертном ложе.
Так, значит, вот оно возмездие, о боже?»
И в пушечном дыму, который застил свет,
Услышал голос он. Сказал тот голос: «Нет!»

Джерси, 30 ноября 1852 г.

ПЕСЕНКА Перевод Г. Шенгели

Его величие блистало
          Пятнадцать лет;
Его победа поднимала
          На свой лафет;
Сверкал в его глубоком взгляде
          Рок королей.
Ты ж обезьяной скачешь сзади,
          Пигмей, пигмей!

Наполеон, спокойно-бледный,
          Сам в битву шел;
За ним сквозь канонаду медный
          Летел орел;
И он ступил на мост Аркольский
          Пятой своей.
Вот деньги — грабь их лапой скользкой,
          Пигмей, пигмей!

Столицы с ним от страсти млели;
          Рукой побед
Он разрывал их цитадели —
          Как бы корсет.
Сдались его веселой силе
          Сто крепостей!
А у тебя лишь девки были,
          Пигмей, пигмей!

Он шел, таинственный прохожий,
          Сквозь гул времен,
Держа и гром, и лавр, и вожжи
          Земных племен.
Он пьян был небывалой славой
          Под звон мечей.
Вот кровь: смочи твой рот кровавый,
          Пигмей, пигмей!

Когда он пал и отдал миру
          Былой покой,
Сам океан в его порфиру
          Плеснул волной,
И он исчез, как дух громадный
          Среди зыбей.
А ты в грязи утонешь смрадной,
          Пигмей, пигмей!

Джерси, сентябрь 1853 г.