Новый пассажир снял пальто и шляпу, не спеша разложил свои вещи, сел.
Минут десять все молчали. Правда, мы втроём досыта наговорились и нам уже не о чем было говорить, а новый пассажир, видимо, не хотел начинать первым. Наконец он не выдержал.
– Уважаемые граждане, – сказал новый. – Не найдётся ли у вас стакана воды или нарзана? В обед, знаете, выпил немного и закусил паюсною, теперь пить, пить...
– К сожалению, нет, – ответил я. – А вы спросите у проводника. Может, у него есть вода.
Новый вышел из купе, но быстро возвратился.
– Heт и у проводника, – вздохнул он. – Порядочки! В вагоне нет воды! Прямо хоть пропадай. А остановка только через час. Этот поезд скорый, на маленьких станциях не останавливается. Не знаю, что и делать...
– Ничего, – принялись мы утешать нового. – Потерпите немного.
– Придётся, конечно. Но, понимаете, сейчас не девятнадцатый год в конце концов. Надо и о пассажирах думать. Такой случай...
Тут поезд начал сбивать ход и вдруг стал.
Мимо нашего купе торопливо прошёл проводник.
– Что случилось? – посыпалось изо всех купе.
– Пойду узнаю, – ответил проводник.
Пассажиры повыходили из купе, начали выглядывать в окна.
Вскоре вернулся проводник.
– Точно пока неизвестна причина, – зевнул он. – Говорят, где-то впереди на перегоне крушение. Товарный с рельсов сошел. Схожу-ка я на станцию, узнаю поточней.
– Разве мы на станции?! – обрадовался наш новый сосед.
– Ну да, – ответил проводник. – На небольшой станции. Потому и стали, что семафор был закрыт.
– Вот счастье! – радостно сказал новый. – Значит, я смогу напиться воды. А то ж, понимаете, пропадаю. Так хочется пить!
И он подался за проводником.
В окно я видел, как они с проводником пошли по шпалам, подсвечивая дорогу фонарём.
Минут через десять новый вернулся с двумя бутылками нарзана.
– Крепко мне повезло! – довольно сиял он. – Если б не эта катастрофа, пришлось бы целый час страдать. А теперь слава Богу! Хотел было из умывальника воду пить. А тут на тебе такая приятная неожиданность – товарный с рельсов сошёл! Говорят, жертвы есть: санитарный вагон уже из Н. прошёл. Вот такая история! Ну теперь ничего, можно дальше ехать. Две бутылочки нарзанчика да проводник обещал чайку принести. Поедем без забот, водички до X. хватит.
.............................................................................
Наш поезд, простояв два часа, наконец, тронулся.
Все пассажиры спали.
Спал и счастливый брюнет, опорожнивший обе бутылки нарзана.
На станцию О., где мне нужно было выходить, поезд прибыл в четыре часа ночи.
Сидя в буфетном зале на станции О., я думал:
«На станцию X. поезд прибудет в девять утра. Если послать телеграмму сейчас, она будет на станции Х. раньше поезда часа на три. Отлично!»
Я пошёл на телеграф и послал такую телеграмму:
«Станция X., пассажиру места 37. Вагон №6 скорого поезда №5/б.
Катастрофы на наших железных дорогах случаются не так часто. Поэтому, страшно беспокоясь о том, чтобы вы не остались без воды и не страдали, я налил в ваш новый портфель два чайника свежей холодной воды. Чтобы обеспечить вас максимальным запасом питья, всё содержимое портфеля я выбросил в окно. Я бы мог сказать вам это лично, но вы так блаженно спали, что я не осмелился вас побеспокоить. Всего вам наилучшего!»
Неужели?
Товарищи красноармейцы!
Вот юбилей у вас.
Десять лет.
Бои.
Победы.
Достижения.
Усовершенствования.
И неужели все это без фельдфебеля?
Дивно! Не верится! Слово чести!
Говорят, у вас есть помкомвзводы, и комвзводы, и комбаты, а фельдфебеля нет.
А кто же вас на путь истины наставляет?
Кто из вас чудо-богатырей делает?
Кто же вам объясняет:
– Знамя есть полковая святыня и каждый солдат обязан защищать его до последней капли живота?
Кто?
Кто командует:
– Плавное предсидание на-а-ачинай!
А кто во время муштры тычет пальцем и кричит:
– Убери эйо!
– Кого эйо, господин фельдфебель?
– Пузо убери! Чего ты эйо выставил? Пузо у солдата должно к спине прирасти. Понимаешь?!
Неужели теперь в ваших казармах не слышно такого специфического баска:
– Вольный определяющий Зегер!
– Чего изволите, господин фельдфебель?
– Вчерась приходила ваша мамаша и ходатайствовала нащот своих именин, которые будут сегодня.
– Так точно, господин фельдфебель!
– Так. Этo было вчерась. А сегодня у вольного определяющого Зегера не по всей культуре блестят пуговицы на мундире и придётся вольному определяющому Зегеру дежурить на кухне, а мамаше вольного определяющого Зегера справлять именины без ходатайства. Кррр-рю-гом!
Неужели не слышно такого баска? И хороший был басок, приятный.
А кто вам, товарищи красноармейцы, лекции по гигиене читает? Вот так: выстраивается рота, фельдфебель выходит из канцелярии, руки заложены за «чёрт знает что»:
– Замечено, что у солдат пятнадцатой роты, то есть у вас, нет гигиены. Положим, что с вами про это говорить, раз вы даже не слышали про гигиену. Так вот, поясняю. Запоминай все!.. Гигиена есть наука, которая преподайотся в учебных командах, в школах подпрапорщиков, а также в университетах, где учатся на дохторов. Раз! Каждый солдат обязан соблюдать, чтоб вокруг него гигиена была. Два. А теперь как увижу, что у кого нет гигиены, то такой гигиенист будет у меня на предмете для дальнейших лекций. Три! Ррраззойдись!
