муки и помещик фон Карк... Митро Федорович, чтоб свои три четверти десятины скосить, вывел всю свою семью с шестимесячным Гришком, потом обливается, чтоб иметь двадцать пять пудов ржи и быть с хлебом до Масленицы. А в городе... В городе, Митро Фёдорович, ворочают тысячами пудов твоей и таких, как ты, ржи, вагонами ворочают... Ворочают фон Карки, ворочают Федоты Силовичи, Абрамы Соломоновичи и несть им числа, тем господам и капиталистам.
И пот с них не льётся.
Пот льётся с Митра Фёдоровича».
Колоски клонятся.
Клонятся, чтоб и в будущем году зазеленеть...
Чтоб и в будущем году и пугать, и радовать своего хозяина, Митра Фёдоровича, селянина.
Радовать, чтоб хоть до Масленицы с хлебом быть.
И так столетиями...
Так было...
.......................................................................
Завтра жатва! Советская жатва!
Жатва в сельскохозяйственной артели Советского Союза.
Жатва в системе социалистического земледелия. Уже три недели тому сделан пробный выезд в поле. Проверены комбайны, сноповязалки, жатки, конные грабли, проверены двигатели, молотилки, бестарки, автомашины.
Уже давно подписан договор о социалистическом соревновании звена со звеном, бригады с бригадой, колхоза с колхозом.
Миколки малые не бегают в степь, за мамину юбку держась.
И свиньи не на большаке меж пшеницами. Свиньи все в свинарниках, где их держат на научно разработанном рационе и где они, свиньи, дают деловых поросят в таком количестве, что сама свинья ушами разводит: «И где они во мне уметались?»
Завтра начинаем.
И в этом «завтра начинаем» – великое торжество победы коллективного труда!
Рокочут на бескрайних пшеничных полях тракторы и комбайны, цокотят жатки, сигналят автомашины, блестят косы, и бело-розовым маком человеческих фигур расцветают нивы неоглядные.
И песня селян, и песня жаворонка вплетаются в машинный гомон – играет могучий орган человеческого радостного труда.
Стореками течёт золотое зерно на ссыпки, на элеваторы, в вагоны, на пароходы – на расцвет Отчизны, на счастье и здоровье её хозяина – трудящегося народа.
Советская жатва.
1923 – 1956
Микола Билкун
Из дневника футболиста
Понедельник. Изучали теорию индийского балета. Потом играли в городки. Я одним-единым броском разметал «рака». Сейчас никого нет. Старший тренер с ребятами поехал на базу за сёдлами. Завтра начинаем тренировки на лошадях. Плох тот футболист, который не может ездить верхом.
Вторник. С утра ездили верхом. У меня получалось недурно, сказывалась практика (катался в детстве ни пони в зоопарке, а Петру не повезло. Седло уплыло под живот росинанта. Петро грохнулся на землю и вывихнул ногу. Теперь долго он будет не в форме. После езды резались в бильярд. Я играю хорошо, тренер мной доволен. Он говорит: прежде чем играть в футбол, надо научиться классно играть в бильярд. Бильярд развивает глазомер, и, кроме того, глаз привыкает к зелёному цвету, а зелёное сукно бильярдного стола сильно напоминает футбольное поле.
Среда. Слушали лекцию про египетские мумии. После обеда пришёл к нам инструктор по самбо. Прочитал вступительный теоретический курс. Тренер говорит, что футболисту необходимо овладеть самбо: после, в игре, ой как пригодится! Есть настолько грубые команды, с которыми, не зная приёмов самбо, лучше не выходи играть.
Вечером играли в подкидного. Я выиграл семнадцать раз подряд и шесть раз вешал Анатолию «погоны».
Четверг. Стреляли в тире, после обеда стреляли на стенде по тарелочкам. Только сегодня я узнал, что наш тренер имел первый разряд по стендовой стрельбе. Я стреляю не так уж и плохо, но тренер говорит: если я хочу подтянуться и стать настоящим центрфорвардом, я должен дневать и ночевать в тире. «Умеешь поразить мишень – сумеешь поразить и ворота», – любит повторять тренер. Вечером обсуждали поведение Валерия Головатюка. Он ударился в демагогию: «Для того чтобы уметь играть в футбол, надо играть в футбол». Его предупреждали: если он не перестанет недооценивать значение общей спортивной подготовки, его отчислят из команды.
Пятница. Изучали теорию игры на флейте. На первый взгляд: зачем футболисту флейта? Но так может рассуждать предельно ограниченный человек. Тренер пояснил, что, усвоив теорию игры на флейте, мы научимся улавливать тончайшие нюансы судейского свистка, ибо между судейским свистком и флейтой довольно много общего... Нюансы же судейского свистка позволят судить о настроении судьи, а это имеет первостепенное значение.
После обеда пришёл тренер по боксу, и мы три с половиной часа боксировали. Плох футболист, который не знает, что такое бокс. Бывает, что на поле без знания бокса никак не обойтись! Кроме того, тренер любит повторять: «Умеешь наносить удар рукой – сумеешь нанести удар ногой». У меня получается, а Толику не повезло. У него такой «бланш», что глаз заплыл, и теперь он с недельку будет не в форме.
Вечером только сели в подкидного, пришёл тренер и пристыдил. Вы, говорит, не класс «Б», вы команда класса «А» и вам необходимо освоить преферанс.
Суббота. Играли в водное поло. Почти футбол. Toже есть ворота, вратари, мячи. Мы начала очень острой атакой и, безусловно, выиграли бы, но кто-то обратил внимание на то, что исчез наш вратарь. Выяснилось, что он попросту утонул: не умел плавать и стыдился в этом признаться. Вытащили его на берег и еле откачали. Это дало основание тренеру прочитать нам лекцию о значении водного спорта для футболиста.
Вечером смотрел расписание занятий на следующую неделю. Оказывается, кроме прыжков с трамплина, нам запланированы прыжки с парашютной вышки, а на конец недели – даже с самолёта. Плох тот футболист, который не умеет прыгать с парашютом.
Воскресенье. Смотрел по телевизору бразильцев. Ох, и играют, ох, и играют! Неужели так можно научиться играть в футбол! Тренер говорит, что можно.
После того как мы посмотрели игру бразильцев, тренер решил ввести в программу наших тренировок обязательную игру в шахматы. Три часа каждый день. Плох тот футболист, который не имеет даже второго разряда по шахматам.
Репка
(Киносценарий)
На экране сначала темно, потом идёт огненный дождь. Снова темно. Туман. Средним планом Эйфелева башня и крупным планом Бруклинский мост.
