Бред какой-то. Может, там с Лихоборским чего? Надо будет уточнить, когда все закончится.
Наконец Вероника со словами «Как вы меня все достали» ушла, заботливо придерживаемая Мишей за талию. Мы с Оксанкой рванули курить.
– Ты что, тормоз? – набросилась она на меня, едва мы оказались на улице.
– Кто тормоз? Я?! Это что за азбука Морзе, вообще?
– Ты ненормальная, что ли? Я же тебе Лондон показывала! Биг-Бен! Шерлок Холмс!
– Ах, ты елки зеленые! И как же я по-твоему… погоди, а зачем ты мне Лондон показывала?
– Ответ пришел, Ира! – завопила Оксанка. – Прикинь, да?
– Как? – обомлела я от неожиданности. – А что пишут? Не перевела еще?
– Да перевела уже десять раз, пока ты там непонятно каким транспортом из дому добиралась. Пишут, что заинтересовались нашим проектом. Приглашают на переговоры!
– Да ладно! – У меня подкосились ноги, и я повисла на рукаве Оксанкиного плаща.
– Чижова, – она чмокнула меня в щеку, – собирай манатки! Едем в Британию! Там, правда, как-то немного странно. Нашим предложением почему-то фирма по недвижимости заинтересовалась. Но нас же с тобой это не остановит?
– Ты офигела? Когда нас могли остановить такие пустяки?
– Чижова!!!
– Дорохова!!!
Мы крепко вжались друг в дружку. И стояли так, покачиваясь, когда из дверей офиса вышла Графова. Тоже на предмет покурить.
– У-у, девки, – сказала она, – может мне, правда, с вами не ездить? У вас случайно не свадебный тур по толстовским местам?
Но она все-таки с нами поехала. Причем мы ей так и не сознались, что едем не в Ясную Поляну. Решили, что природа везде хороша, авось не поймет. Что же до телепроекта, то здесь мы во всем положились на судьбу. Подумали, что если Ладка что-то пронюхает, то так тому и быть – возьмем ее в долю. Она – девушка с головой на плечах, лишней не будет.
Мужчины заехали за нами, как и обещали, в начале шестого. Их было двое. Один сидел за рулем и при нашем появлении подал короткий звуковой сигнал. А Димка тут же вышел, услужливо распахивая перед нами дверцу. Пропихнув девчонок, он задержал меня своим изголодавшимся поцелуем, во время которого я то и дело косилась на офисное крыльцо. Не дай бог Миша увидит, как низко я пала! Потом мой пылкий калужанин сел впереди, а я устроилась с девчонками.
Машина у людей с телевидения мне понравилась. Большой вместительный джип, багажник которого был завален всякой всячиной. Преимущественно пакетами с едой и спиртными напитками.
– Знакомьтесь, – кивнул Дмитрий на водителя, – это Денис. Лучший звукооператор на все Останкино.
Мы все тоже по очереди представились. После чего я спросила:
– А где же обещанный Ваня Сорокин?
– Ваня приедет на место чуть попозже. У него рабочий день еще в самом разгаре.
От сердца отлегло. Расслабленно откинувшись к спинке, я стала смотреть в окно.
Москва была хмурой. Начинал накрапывать дождичек. На проводах, нахохлившись, сидели птицы. Люди в оранжевой спецодежде охапками сгребали сухие листья и утрамбовывали в черные мусорные пакеты.
Я и сама не заметила, как мало-помалу размечталась о другом городе, таком же сером, вечно дождливом. Лондон виделся мне строгим джентльменом, одетым в гранитный фрак набережных и мощенных булыжником переулков. Рыхлое небо, цепляющее брюшком островерхие крыши. Чопорные сэры, листающие в кафе свежую «Таймс». Красные неуклюжие автобусы. И постовые в доисторических котелках.
Внутри что-то сжалось от предвкушения встречи с этим промозглым Сити. Я вспомнила имя человека, приславшего нам письмо: Тарек Абделлатиф. По-моему, имя не чисто английское, но от этого не менее звучное. Тарек! Какой он? Зажмурившись, я попыталась представить. Воображение почему-то нарисовало образ молодого чабана с горделиво- крючковатым профилем.
Ну, будем надеяться, что это не так.
Я легонько пихнула Оксанку в бок:
– Слушай, а что ты изображала третьим? Биг-Бен, Шерлок Холмс, а еще что?
– Собаку Баскервиллей, – тревожно вытягивая шею, отозвалась подруга и пробормотала, бледнея: – Что он делает? Мы же сейчас расшибемся.
Стряхнув с себя задумчивость, шевельнулась и Ладка:
– Девчонки, а там есть какой-нибудь музей? Дом писателя или что там… поместье? Я бы сходила. И на могиле побывала бы.
– Не, там ничего такого нет, – широко улыбаясь, обернулся Дмитрий, – только туристическая база. Озеро, лес и тишина. Место фантастическое. Вам понравится. Мы и баньку заказали… – На этих словах он мне многообещающе подмигнул.
– Что, неужели нет музея? – удивилась Графова. – Да быть такого не может!
– Зачем тебе? – подал голос водитель, поглядывая на девушку в зеркальце заднего вида. – Я тебя такими тропами проведу, ни в одном музее не увидишь.
– Ну! – поддержал Дмитрий. – А на кладбище можем проехать, если дорогу не размыло.
Сбитая с толку Ладка притихла. А мы с Дороховой украдкой переглянулись.
Ехать пришлось долго, но время пролетело незаметно. Компания подобралась веселая, ребята без устали травили анекдоты, а оставшуюся часть пути мы орали песни. Далекие хиты восьмидесятых: «Белые розы», «Симону» и прочие, – их у Димки отыскался целый сборник. Заодно для пущей голосистости подогревались мартини. Это Оксанка предложила. Ей хотелось как-то забыться, не видеть того, что вытворяет на трассе лучший звукооператор Останкино.
Дмитрий из мужской солидарности пить не стал, а мы из жадности не настаивали. Самим было мало. Особенно если учесть, что при каждой раздаче часть напитка уходила в салон. На светлой замше сиденья образовались пятна, которые мы по очереди воровато затирали пальцами. Ну, чтобы не травмировать психику автовладельца (видно же, с каким трепетом он относится к своему «броневичку»).
Потом Оксанка неловким движением прожгла сигаретой дырку в потолочной обивке, и мы наконец-то доехали.
Вылезя из машины, мы с минуту стояли точно пришибленные. Вдыхали насыщенный запах леса – лиственно-хвойный, с неуловимой примесью дыма от разведенного где-то неподалеку костра. Было уже темно, и ничего, кроме трехэтажной гостиницы, из окон которой лился уютный свет, разглядеть было невозможно. Только молчаливые силуэты деревьев. Да еще по лунной дорожке угадывалась внизу озерная гладь.
Мужчины взялись распаковывать вещи, заспорив перед раскрытым багажником, стоит ли переносить в номер рыболовные снасти. А мы пока что решили прогуляться до озера. К прибрежной косе вела сырая тропинка, засыпанная листвой. Спустившись по ней, мы уперлись в почти затопленные мостки. Сбоку на привязи покачивалась одинокая лодка, и черная вода, будто в приступах гнева, билась о ее деревянное днище.
Присев на корточки, Ладка коснулась пальцами набежавшей волны.
– У-у, какая холодная! – взвизгнула она, отдергивая руку.
Дорохова шагнула в лодку и тут же, пошатнувшись, вцепилась в борта. Пробралась на
