корму и уселась.
– Идите сюда, дамочки! – позвала она. – Давайте покурим. Очень романтично!
Мы послушно влезли в лодку. Устроились рядышком нахохлившись, похожие на продрогших воробушков. Закурили, молча глядя на далекий-предалекий огонек. Казалось, это горело в ночи окно плавучего домика.
– Тишина-то какая, девки! – прошептала я.
– Да, уж… – Ладка мечтательно выдохнула дымную струйку. – Вот где, действительно рай для писателя. Мысли можно, как звезды, прямо с неба снимать.
– Для писателя-то оно, конечно, – буркнула Дорохова. – Другой вопрос, чем для нас эта поездка обернется.
Сообразив, к чему она клонит, я поспешно заверила:
– Нормально все будет. Молодые люди с телевидения, не хамы какие-нибудь. И потом, здесь сегодня свадьбу отмечают, все номера заняты свитой новобрачных. Так что у нас один двухкомнатный номер на всех. Мы с Димкой займем отдельную спальню, а вы вчетвером заночуете в другой. Как раз будет время на «познакомиться поближе». А завтра, если вдруг возникнет такое желание, можно будет расселиться по отдельным кабинетам.
Не успела я закончить, как Ладка возмутилась:
– Чего? По каким еще кабинетам? – При этом она так дернулась, что едва не перевернула нас вместе с лодкой. – Я сюда не за этим приехала. Мне вообще до лампады эти молодые люди с телевидения!
– Да ладно! – не поверила я. – Я же видела, какими глазами на тебя смотрит Денис! Разве он тебе не нравится?
– Ну почему, нормальный мен, – она равнодушно пожала плечами, – Но я так больше не хочу. Мне не нужен просто секс. Я, девки, поняла наконец, что встретила свою единственную любовь. Ни с кем не хочу, кроме него.
– Во-во, та же фигня, – поддакнула Дорохова.
Я поморщилась:
– Да ну, Ладка, бросала бы ты своего непутевого Витусика. Мне кажется, вы с ним совершенно друг другу не подходите.
– При чем здесь Витусик? – удивленно воскликнула Графова. – Я с ним недельку пожила, с меня хватит. Это он в прежние времена королем ходил… житель столицы. А теперь он мне даром не нужен, – тут она неожиданно рассмеялась, – прикинь, Чижова! Его живописец, когда с Альп вернулся, в своей картине полностью разочаровался. Сказал, что никогда раньше не замечал, что его натурщица на мужика похожа. Так разозлился, что бедняжку Мону Лизу в лоскуты искромсал.
– Хорошо хоть так, – усмехнулась Оксанка, будучи в курсе этой истории. – А ведь мог бы свое разочарование на пуделе выместить. И вышло бы у него золотое руно.
– Абрикосовое, – внесла поправку Ладка.
Мы посмеялись, и я спросила:
– Ну и? Кто он, если не Витусик?
– Все тебе расскажи, – тоном девочки-дразнилки отозвалась Графова.
После этого у меня не осталось сомнений. Даже кровь к щекам прилила. Значит, все-таки Талов! Я вспомнила спокойный взгляд голубых Мишиных глаз, и на ум как-то само собой пришло выражение: «Теперь не отдам я тебя никому. Такая корова нужна самому».
Решительно стиснув зубы, я бросила в воду давно истлевший бычок и сказала:
– Идемте, девки! Холодно здесь.
Мы стали по одной выскакивать на берег. И как раз в это время спустился Дмитрий, успевший переодеться в солдатский бушлат. Поймав за руки Оксанку, выпрыгнувшую последней, он отправил девчонок на помощь Денису, который возился с приготовлением ужина. А меня поволок под какое-то дерево.
Здесь, прижимая к толстому стволу, он меня долго изнурительно тискал. Коленом наставил на ногах синяков, расцарапал щетиной все щеки и только потом, весь разгоряченный и запыхавшийся, отпустил. Точнее, он намеревался затащить меня в номер, но я повела хитрую игру. Сказала, что голодный народ в покое нас не оставит. Так и будет ходить с призывами к трапезе.
– Лучше уж после, – шепнула я Дмитрию на ухо. И он, как ни тяжело ему было, взял себя в руки.
Местом для ужина нам послужил длинный, грубо выструганный стол, по обеим сторонам которого тянулись такие же неуклюжие лавки. Все это располагалось прямо на берегу, под деревянным навесом. И освещалось тусклой электрической лампочкой.
Оксанка, где-то уже разжившаяся телогрейкой, орудовала большим охотничьим ножом. Резала и раскладывала по одноразовым тарелкам овощи, вяленое мясо и сыр. Ладка стояла чуть в стороне возле мангала, с бутылкой воды. Следила за шашлыком. А Денис в двух шагах от нее махал топором и складывал разлетающиеся поленья в аккуратную горку.
Когда мы с моим Ромео приблизились, нас тут же приобщили к работе.
– Давай, Митрич, – обратился к приятелю дровосек, – наливай уже! Чего водку греть?
А Дорохова молча протянула мне еще один нож и буханку черного хлеба.
Наконец стол был накрыт. Салаты заправлены, украшены сверху веточками зелени. Шашлык дымил на тарелке подрумяненной корочкой. Хрустящие корнишоны, изъятые из рассола, поблескивали пупырчатыми бочками. Но, прежде чем вкусить все это великолепие, Дмитрий связался с Ваней Сорокиным.
Пока мы колготились у костра, парни не смолкали о чудо-человеке ни на минуту. Рассказывали случаи из разных периодов Ваниной жизни. В конце концов до того раздразнили наше женское любопытство, что мы от него просто стали сгорать. Нам не терпелось воочию увидеть эту живую легенду.
– Минут через двадцать появится, – констатировал Дмитрий, захлопывая мобильник.
– Ну ладно, тогда не будем ждать, – поднял свой стаканчик Денис, – а то шашлык остынет.
Долгожданный Ваня протомил нас еще, как минимум, час. Честно сказать, я уже и подзабывать о нем начала. Водка оказала на организм благоприятное действие. И теперь, сидя на коленях у Дмитрия, я ощущала сладкое подсасывание в районе желудка. Шаловливая рука телевизионщика, блуждая по моей ноге, нет-нет да и забирала выше. И я, развернувшись вполоборота, тянулась к его губам. Касалась легко, как будто дразня, и лишь сильней вжималась спиной в его широкую грудь.
Оксанка, Графова и Денис не обращали на нас никакого внимания. Звукооператор, переквалифицировавшись в наперсточника, демонстрировал изумленной публике свое мошенническое мастерство. Используя для фокуса пустые стаканчики и огрызок корнишона. После каждого неразгаданного случая дамы жестоко избивали афериста надрезанным батоном салями. Такую мизансцену и застал прибывший Ваня Сорокин.
Он появился из темноты, весь в камуфляже и резиновых сапогах, с армейским ремнем и бутылкой водки наперевес.
– Ну здорово, что ли, орлы! – раздался бодрый, хорошо поставленный голос.
Денис встрепенулся, схлопотал напоследок колбасой по башке и ринулся навстречу запоздавшему гостю.
– Здорово, братан! Ты где ездишь, вообще?
Они обнялись. И Ваня, посмеиваясь, изрек:
– Да местечко ваше какое-то аномальное. Подъезжаю к указателю, сворачиваю, а через десять минут опять возле того же указателя оказываюсь. И так раз шесть, наверное.
