— Фамилия?
— Не знаю. — Она помотала головой. — Постой… Кажется, Хазаев или Мазаев — если это о нем Владик говорил, а я из приемной слышала.
— Ладно, хоть так… Найду, если что. — Я все-таки встал с дивана.
Мне вдруг стало противно и как-то душно рядом с ней. Надо же, это о ней я только что говорил: орхидея!
Да, экзотические цветы не всегда благоухают. Могут и сожрать, как муху…
Уже выходя из обиталища этой опасной красотки, я не выдержал и обернулся:
— С-сука!
3.2
Я в тот же миг очнулся от грез и узнал ее, мою бывшую сослуживицу, клиентку и проч. Н. И. Разнощекову.
— Здравствуй, Надечка! Тебе, моя красавица, нес я цветы, и — замечтался. Прости меня и прими этот букет!
— Одного бы тебя не простила, но вот цветочки хороши… — Надя взяла у меня хризантемы и улыбнулась еще шире.
Теперь она стала шатенкой. В свете недавнего знакомства с блондинкой Юлей — однако тен-ден-ция! Следующей дамой, видимо, окажется жгучая брюнетка.
Со дня нашей последней встречи Надежда моя еще более похорошела, да еще перекрасилась, да еще эта моя всегдашняя «многозадачность» (проще говоря, рассеянность) — и вот результат, не нажал вовремя <Alt/Tab>, не переключился. Все, теперь «активное приложение» — только Надя.
— Неужели ты зашел ко мне только ради того, чтобы подарить цветы? — Она притворно закатила серые глаза с длиннющими ресницами. — Скажи, что это не так, иначе бедная женщина лишится чувств!
— Не лишайся, — разрешил я. — Лучше пообедаем вместе.
— Набираешь очки. — Она одобрительно вздернула носик и подняла ухоженные брови. — Может, день для тебя удачный?.. Слушай, Валера, идея: идем ко мне! Я тебе гороскоп посчитаю — чего компьютер без дела пылится?
— Идея хороша, идем! — в тон ей скаламбурил я. — Но успеем ли мы? Ты ведь на работе.
— Сегодня — уже нет. — Она радостно взмахнула свободной ладошкой. — Вчера презентация затянулась, вот мне и компенсируют сверхурочные… Здравствуйте, Сергей Ильич, как служба? — Она кивнула кому-то за моей спиной.
Я обернулся, встретился взглядом с плотным мужичком в камуфляже и поприветствовал его:
— Добрый день.
— Здравствуй, Надюша. Служба идет, — ответил человек в камуфляже, после чего слегка наклонил украшенную коротким седоватым ежиком голову и вернул приветствие мне: — Добрый день.
— Ну, договорились? — вернулась к разговору Надя.
— Конечно!
— Тогда — вперед!
Надя всегда одета с иголочки, но сегодня, в своем черном костюме с изысканной едва заметной оранжевой искрой, подчеркивавшей блеск ее каштановых ныне волос, она меня просто покорила. Я шел с ней рядом, безотчетно улыбаясь и вслушиваясь в ее голос, ангельски звучавший под аккомпанемент каблучков…
Скоро мы уже сидели в моей таратайке и влились в поток машин, двигавшийся от центра в Ильичевский район по так называемой «новой» дороге.
Мотор сонно урчал, на заднем сиденье благоухали в тепле хризантемы, за окном мелькали деревья и некрашеные заборы вице-столицы, а мы болтали о том о сем.
— Как работа? Не буянит ли шеф?
— Буянит. Гормоны у него шалят, я понимаю… но бывает и тяжко.
— Чем спасаешься?
— Наукой.
— Диссертацию кропаешь?
— Нет. Книгу пишу по астрологии. Надеюсь за нее степень заработать без защиты. А ты?
— Я все больше по практической части, ты же знаешь. Клиентам помогаем, воров разоблачаем… Да что вы третесь, мать… — Это я сказал уже не Наде.
На пустынной трассе нас нагнала буро-зеленая «десятка» и понеслась чуть ли не впритирку к моей железной лошадке. В «десятке» сидело двое; у левого в одной руке мелькнуло нечто весьма напоминавшее короткоствольный автомат, а другой он, ухмыляясь мне в лицо, принялся опускать боковое стекло — Анка- пулеметчица, современный вариант.
Я ударил по тормозам. Мотор взвыл, мерзко взвизгнули колеса, ремни безопасности стиснули Надю и меня, машина рванулась туда-сюда по дороге — и мы нырнули в пологий, на наше счастье, кювет. Мой «жигуль» явно вознамерился поваляться на спинке, однако почему-то раздумал.
Машина с автоматчиком проскочила мимо, но не слишком далеко: слышно было, как шумно они остановились.
— В посадки, скорей! Пригнись! — выдохнул я, чувствуя, как у меня заходится сердце.
Надя, бледнее мела, расцепила ремень безопасности и проворно выскочила из машины. Я кинулся за ней к деревьям, пока еще не совсем лишившимся листвы, — спасибо, Фортуна!
Как следовало поступить охотникам за людьми? Покинуть «тачанку» и ринуться за нами — кювет прямой, просторный, простреливаемый… Но они, как в дурном боевике, начали сдавать назад, разворачиваться и только потом решили-таки расстаться со своими сиденьями.
А мы успели добежать до лесополосы.
Если бы не осенняя листва под ногами… Если бы мы добежали до настоящего леса… В общем, сбежать не удастся.
— Ложись! — скомандовал я, и мы, как романтическая парочка, упали наземь за густым кустом.
Я вытащил пистолет, снял его с предохранителя и стал осторожно оглядываться.
Налетел ветер, но сквозь шум жухлой листвы все-таки слышались шаги — экипаж тачанки переквалифицировался в пеших охотников за головами.
Скоро я увидел их обоих. Водитель, оказывается, умел не только рулить, ибо в руках у него ныне красовался такой же компактный автомат, как и у пассажира. Хотя, в сущности, что такое автомат? Тот же руль: ведь им запросто можно круто повернуть человеческую судьбу. Есть же в ВВС стрелки-радисты. А этот, стало быть, стрелок-шофер. Стрелок-«рулист»…
Постреляем и мы, решил я, прицеливаясь. Как раз в эту минуту охотники сошлись почти вплотную. Идиоты.
Бах! Бах! Ба-бах, бах-бах!!
Я разрядил в бандитов всю обойму. Дальний упал сразу, выронив свой такой игрушечный издалека автомат, ближний почти успел развернуться в нашу сторону и даже нажать на курок, но очередной мой выстрел прервал едва начавшуюся очередь.
Не вставая, я перезарядил пистолет, улыбнулся распластавшейся справа от меня Наде. Девушка хотела было что-то сказать, но я не дал ей заговорить:
— Не спеши. Жди здесь.
«Охотники» не шевелились… что, впрочем, еще ни о чем не говорило. Ладно, делать нечего.
Я поднялся на ноги и пошел к упавшим фигурам, чувствуя, как заледенели и взмокли ладони.
