– Что интересно? – с невинным видом поинтересовалась Рита.
– Интересненько получается... – Знахарь наморщил лоб. – Откуда ты так вовремя оказалась на этой дороге? И вообще?
– Для начала напомню тебе, что у тебя вшит микрочип.
– Семен Семеныч! – Знахарь звонко хлопнул себя по лбу. – А я о нем и думать забыл.
– А он все это время исправно работал.
Рита нажала на какую-то кнопку, и на консоли засветился небольшой экран. На нем появилась географическая карта крупного масштаба, и на ней – пунктирная линия трассы Томск – Новосибирск, по которой медленно полз маленький красный маркер.
– Вот, – довольно сказала Рита, – это ты в машинке едешь.
– Представляете, – обратился Знахарь к Тимуру и Афанасию, – я тут кувыркаюсь, а они за мной со спутника наблюдают!
– Великое чудо Маниту! – воскликнул Тимур. – А виски еще можно?
– Можно, – ответил Знахарь и полез в бар за бутылкой.
Достав ее, он наполнил стопки и, раздав их, сказал:
– Ну, понятно, где я нахожусь, вам известно. А откуда ты узнала, что у меня сложности? И как это так ловко оказалась именно на этой дороге?
– А это уже случайность. Было решено забрать тебя отсюда, причем не самолетом, где тебя всякий опознать может, а вот так, по-тихому. На машине. И я поехала за тобой. А то, что мы встретились именно здесь, – это случайность. Судьба, если хочешь.
– Ну и куда мы поедем? – спросил Знахарь.
– А сам-то как думаешь? – улыбнулась Рита.
– Я-то?
Знахарь задумался на минуту, потом обернулся назад и спросил:
– Мужики, а вы вообще-то в Питере были?
– Нет, – в один голос ответил Тимур и Афанасий.
– Тогда – в Питер!
И Знахарь ленинским жестом выбросил вперед правую руку.
– Виски не разлей, – усмехнулась Рита.
– Ни за что! – ответил Знахарь и с удовольствием выпил пятьдесят граммов «Рэд Лейбл».
Глава тринадцатая
А ВОТ КОМУ ОСИНОВЫЙ КОЛ!
Если в славном городе Санкт-Петербурге чего и не хватает – так это чего угодно, только не автосервисов.
На каждом углу понатыканы, и чем дальше от центра города – тем гуще. А в бывших так называемых промзонах – только что гроздьями не висят друг на друге. Не говоря уже о таких исконных гнездовищах автомобильно озабоченных граждан, как всем известные авторынки на улице Салова и проспекте Энергетиков.
Однако сервис сервису рознь.
Над лохматками граждан попроще колдуют нетрезвые Кулибины в засаленных ватниках. Пока они прикидывают в недрах темных гаражей, какую дрянь с помойки засунуть в мотор лохматки вместо поломавшейся детали, хозяин мается снаружи под дождем или снегом.
Потом Кулибины выползают на свет божий и впаривают хозяину, что деталь они поменяли на самую что ни на есть фирму. И что лохматка теперь птицей полетит. Примерно так оно и бывает – до второго или третьего перекрестка.
На другом полюсе – сверкающие всегда чисто вымытыми стеклами корпуса фирменных центров. На них как будто написано: только для белых, то есть для хозяев жизни.
Европа!
Но и цены – европейские.
Сюда приезжают на иномарках из разряда недешевых. Посетителя встречают в приемном зале натуральные клерки при галстуках и компьютерах. С неподдельным участием домашнего доктора они выслушивают жалобы и ставят диагноз. Посетителя приглашают в кафе – извините, придется подождать.
Машину забирают вежливые работники в комбинезонах с иголочки. Потом неторопливо колдуют над ней в просторных и светлых ангарах. Тикает незримый счетчик, накручивая каждый час сумму, примерно эквивалентную средней месячной зарплате обыкновенного гражданина. Впрочем, клиентов это мало волнует.
Экая мелочь!
Рестораны и казино обходятся гораздо дороже.
В кафе автоцентра на улице Софийской случайно встретились трое. Массивные фигуры, с трудом умещавшиеся в дорогих костюмах, и обилие золотых побрякушек на всех выступающих из костюмов частях тела ясно говорили о том, к какой именно категории хозяев жизни они относятся.
Уж всяко не забуревшие менты и не раздувшиеся на откатах чиновники.
Все трое заметно обрадовались нечаянной встрече. Не так скучно ждать! Заодно можно что-нибудь и перетереть – не пропадать же зря драгоценному времени.
Сделали заказ.
Двое ограничились соком, а третий, самый старший, прошелся по коньяку, несмотря на перспективу усесться за руль. Подумаешь, лишняя сотка зеленых шакалу из ГИБДД!
Разговор с общих тем перешел на последние события.
– А ведь аккурат сейчас Толика Горелого хоронят, – вспомнил тот, кто постарше, – здесь, по соседству.
На кладбище 9-го января. Там, кстати, из наших Вован должен быть.
Все трое закивали и приняли соответствующий случаю печальный вид. По правде говоря, Горелого никто особенно не жалел – достал. Псих он и есть псих. Сам и нарвался на нож в пьяной драке после картежного загула.
Однако обычай требовал.
Для приличия немного помолчали.
– А что, кладбище хорошее, – поддержал тему один из тех, кто ограничился соком, – много солидных людей, памятники такие, что ходи да любуйся. На одном боец какой-то из начала девяностых – так тот даже с мобильником! Сам видел.
– Сейчас мобильники стали в гроб класть.
– Это зачем?
– Ну, кто верующий, так думает: а вдруг пообщаться удастся с усопшей душой? Ну а кто неверующий – страхуется. Чтоб заживо, значит, не похоронили. Летаргия там или еще чего. К примеру, обдолбается кто до бесчувствия.
– Да, дела...
Разговор прервался. В голову полезли неприятные мысли. Думать о неприятном не хотелось.
Вдруг в дверях кафе появился еще один посетитель. По виду он мало чем отличался от присутствующих.
– Легок на помине! – раздались приветственные возгласы. – Здорово, Вован!
Вован молча присоединился к компании. Вид у него был явно встревоженный.
– Слышь, братва, я только с похорон...
– Знаем, слышали уже. Да ладно, чего ты как с дуба рухнул – все там будем. Развейся, помяни усопшего!
– Какие тут, блин, поминки! Уже развеялся – так, чтоб глаза не глядели! Там такое, что хоть сам в гроб ложись!
Чтобы успокоить Вована, пришлось влить в него целый стакан коньяка. Только после этого он смог более-менее связно изложить, что же все-таки случилось.
– Братаны, это беспредел! Собрались чин-чинарем. Ну, там, как обычно, все путем – поп, в натуре,
