целительница!
Всеобщее замешательство продолжалось, может быть, всего несколько секунд, а затем в толпе прозвучал голос Эланы:
– Слава королеве Олли!
– Слава королеве! – подхватили друзья Эланы.
– Слава! – разнеслось над берегом.
И люди – не все, не сразу – сделали то же, что компания «друидов» – встали на одно колено, склонившись перед Достойной.
Олли с удивлением разглядывала сверкающий клинок, еще не понимая до конца, что произошло. Она не представляла, что может добыть меч, такое ей и в голову не приходило. И вот теперь оружие, выкованное в незапамятные дни, – в ее руках, и люди – не может того быть! – присягают ей на верность… Но тут же растерянность и замешательство сменились уверенностью, будто меч сам подсказал ей, как следует поступить.
Она вскинула клинок, приветствуя собравшихся.
Впрочем, преклонили колени далеко не все: возможно, кто-то из дружинников и попытался это сделать – и тут же остановился. Сигурд остался стоять, а Эвелина сверлила ненавистную ей Олли очень недружелюбным взглядом. Не стал склоняться и Георгий – от него, впрочем, никто этого и не ждал.
Приветствия стихли.
Олли подошла к месту, где Камень ближе всего подходил к берегу.
– Я счастлива, что вы признали достойной меня. Да будет так! Пусть в этот день закончатся навсегда наши раздоры. Пусть уйдет недоверие! Ради этого я принимаю вашу присягу, – начала она. – Но клинок не подходит для моих рук. К тому же я целитель, но не воин. Поэтому я передаю этот меч в дар моему мужу, Ингвару!
– Да здравствует Ингвар! Слава королю и королеве! – На сей раз возгласы звучали вразнобой, но оттого они не стали менее торжественными.
И Ингвар ощутил, как в его ладонь легла рукоять древнего меча. Она идеально подходила для него.
Откуда этот пронырливый тип узнал, кто постарался убрать Гэла?! Уж не от кошечки ли, которая была рядом с ним?
Ульмар усмехнулся. Кошечка… Ну, как же, как же… Именно она-то и оказалась на месте, так сказать, преступления. А здесь не Земля, кошка вполне может оказаться свидетелем. Надо было ее тогда же пришпилить ножом, это было легко сделать. Да теперь уж поздно.
Ну-с, и что теперь надо делать?
Во-первых, подумаем, что теперь предпримет этот мальчишка. Скорее всего, побежит к своему Сигурду – куда же еще?! А Сигурд возьмет и не поверит… Или все-таки поверит? В его положении можно поверить чему угодно – лишь бы оно было доказательством невиновности. По крайней мере, имя «Ульмар» он запомнит. И следить станет. А это совсем уж ни к чему.
Этот парень, Ник, – неплохой соглядатай. Конечно, если он имеет дело с простыми смертными, а не с богами. Вот именно – не с богами.
Простым зрением этого Ника не заметишь. Зато божественным…
Тот, кого называли Ульмаром, знал теперь одно: ошибались классики, быть богом совсем не так уж трудно. Это оказалось легче легкого. Он просто-напросто перестал быть человеком, только и всего. Вероятно, не последнюю роль в таких переменах сыграл белый кристаллик, лежащий сейчас у него в кармане. Но кристаллик – не главное. Бог избрал его, Ульмара, для своего воплощения. Светлый бог, который мечтал стать единственным. И он исполнит эту мечту. Непременно. И очень быстро – для богов время течет немного по-другому.
Где-то поблизости должны находиться Темный и Сестра, скорее всего, один из них, вероятнее всего, и помог людям закрепиться здесь. Так что основной битвой станет не завоевание власти среди жалких людишек – это будет всего только маленьким шагом к цели. Главный будет сделан позже, когда он вычислит и развоплотит навсегда остальных Древних. И останется единственным. Единым. И для этих жалких людишек, и для всей планеты.
Жалко будет уничтожать Ника. Неплохой бы из него получился чародей. Если бы он служил в «Грифоне» или хотя бы в другом отряде ополчения, можно было бы с ним поговорить и убедить кое в чем. Но, поскольку он из дружины, его придется уничтожить. Вот только каким образом?
Пустить арбалетный болт или метнуть нож? Это, конечно, хорошо и действенно, но, быть может, он уже успел проболтаться? Тогда подозрения людишек тихонько укрепятся, а это уже совсем плохо. Это не Джерард – тот тоже заметил что-то неладное, но пока не узнает правды, не успокоится. Точнее – не успокоится, если его не успокоить. Вообще-то этот мент не должен был дожить до сегодняшнего утра. Однако ж дожил. Наверняка упился и упал где-нибудь в кустах.
Что ж, сейчас Джерард не особенно опасен. А вот Ник представляет проблему, притом – серьезную. Но решить ее вполне возможно. Пусть побольше поработает языком, и тогда… Есть один древний проверенный способ привлечения за клевету. И он его использует. Наверняка – сегодня же, в крайнем случае – завтра.
…Щелчок. Нож впился в дерево, на полсантиметра разминувшись с еще одной безобидной розовой ящерицей. Ящерка поняла своим маленьким умишком, что судьбу испытывать сейчас не стоит, и, обиженно пискнув (а заодно – предупредив об опасности собратьев), немедленно скрылась в листве.
Черт, нервишки пошаливают, рука дала сбой… С чего бы это, интересно знать? Неужели этот парнишка, начинающий чародей, заставил волноваться его, ставшего богом?! За-ме-ча-тель-но!
Ульмар сплюнул, вытаскивая нож из ствола дерева. Пожалуй, следует сейчас временно прекратить это метание ножа в мелких тварей – дурацких и бесполезных созданий Сестры. Не то чтобы он ненавидел этих тварей – нет, конечно. Охота на них помогала ему думать, сосредоточиться, собраться с мыслями – слишком уж забавно перебирает лапками глупая зверушка, если нож перебивает ей хребет.
Теперь у командира «грифонов» появились иные дела.
«Ничего, прорвемся, – усмехнулся он, направляясь к своему жилищу. – Как говорится – с нами аллах и четыре самолета…»
– А ты откуда взялся? – удивленно поднял брови Ингвар, глядя на появившегося буквально из ниоткуда Ника.
– Да он со мной все время стоял, – ответила за юношу Инга. – Только Ник – он такой, незаметный.
– А, конечно. – Только сейчас Ингвар вспомнил о Даре невидимости, точнее – неприметности, которым обладал юноша.
Конечно, Ник был из «людей Сигурда», с которыми общаться Ингвару совершенно не хотелось. Но этот паренек никому ничего плохого не сделал, поэтому Ингвар относился к нему вполне беззлобно. А дружина Сигурда… Да что такое для него эта дружина? Ник – еще почти подросток, поумнеет, поймет, что к чему, – и распрощается с этим высокомерным князем. Тем более у него тут друзья-приятели.
– У тебя что-то важное?
– Да. – Ник слегка понизил голос, и Инга, поняв, что разговор будет серьезным и приватным, сделала несколько шагов в сторону, однако любопытство пересилило, и она остановилась.
– Я знаю, кто убил Гэлнара! – выпалил Ник.
– Вот как? – Лицо Ингвара вмиг стало мрачным, а Инга, хотя и не слишком уверенно, отступила за деревья, окружавшие навес, под которым располагался Круглый стол – огромный древесный срез, который приволокли сюда едва ли не половина ополченцев.
«Неужели он собрался донести на Сигурда или кого-то из дружины? С одной стороны, это, конечно, правильно, с другой – как-то мерзко…» – подумал Ингвар.
– Кто же это?
– Убийца – Ульмар.
– Кто? Командир моего отряда?
Ингвар был скорее поражен, чем разозлен таким заявлением.
– Откуда ты это узнал?
– Были свидетели…
– Кто? – в очередной раз переспросил Ингвар.
