это автомобиль, пока было затруднительно. Но он не торопился. Прежде чем что-либо предпринять, необходимо полностью гарантировать себя от ошибки. Иначе последствия могут оказаться роковыми.
Когда машина приблизилась на пятьдесят метров, сомнения Николая отпали. Это был он. Серая «Волга», только немного видоизмененная. Решетка радиатора и бампер изогнуты внутрь. Левой фары и поворотника нет вообще. Крышка капота покорежилась и больше напоминала стиральную доску. Лобовое стекло покрылось «паутиной».
Николай вскочил на колени и выпустил в приближающийся автомобиль всю обойму.
«Волга», немного не дотянув до моста, вильнула в сторону и скрылась за ограждениями. Перезарядив пистолет, Николай перебежал дорогу и посмотрел вниз. Автомобиль, переворачиваясь через крышу, катился по крутому склону. Достигнув реки, он, подняв тучи брызг, нырнул в ее воды и стал медленно погружаться.
– Ну, если и после такого ты оклемаешься, то я не знаю, – хмыкнул Николай, сплевывая в реку. – Счастливого плавания, капитан Немо! Жаль только, фейерверка не получилось.
Через несколько минут мотоцикл продолжил прерванное движение.
Задержись Николай с Ириной чуть подольше, они бы получили возможность избавиться от своих проблем раз и навсегда. Но спешка, уже не раз подводившая их, оказала медвежью услугу и на этот раз.
Едва мотоцикл покинул мост, из теплых вод речки Тарасовки показались голова и плечи человека.
Брюнет, а это был именно он, сжав зубы от нестерпимой боли в области груди и позвоночника, посмотрел на перекрытия нависшего над ним моста и, не заметив ничего подозрительного, медленно поплыл к берегу. Каждое движение давалось ему с большим трудом. Голова гудела, ребра ныли, правая рука не слушалась вообще. Если бы речка была чуть пошире, он вряд ли бы сумел выбраться из нее. Но Тарасовка – далеко не Волга. Эта речушка не только узкая, но и неглубокая. Вскоре его ноги нащупали дно, и брюнет, собрав остатки сил, выбрался на берег.
Жадно хватая ртом воздух, он упал на колени.
– Сегодня явно не мой день, – выдохнул он на последнем дыхании и рухнул на грудь.
Как они ни старались, добраться до места засветло не удалось. Последние километры они преодолевали в полной темноте, нащупывая дорогу узким лучом фары. Ирина замерзла основательно. Ее уже не согревали ни джинсовая куртка, ни теплая спина Николая, ни радостные мысли о гибели смертельного врага.
«Когда же наконец закончатся эти несчастные сорок километров? – стуча зубами, думала она. – Такое ощущение, что мы проехали все двести, а этой чертовой избушки все нет!»
Мотоцикл свернул с трассы, и теперь они мчались по засыпанной щебнем дороге. Девушке показалось, что она скатывается в тазике по Потемкинской лестнице. Николай, наверное, испытывал схожие ощущения и сбавил скорость. Тряска уменьшилась.
Они проскочили небольшую деревушку, напугав местных жителей, и, повиляв по ее окрестностям, выехали к лесу. Николай заглушил двигатель и остановил мотоцикл.
– Дальше пешком, – объяснил он. – Тропинка здесь узкая и все время в гору. В такой темноте на этом драндулете ехать опасно. Шею сломать можно.
Ирина спрыгнула и потрясла руками и ногами, разминая мышцы и разгоняя кровь.
– Идти долго? – спросила она.
– Нет. Главное, в гору забраться, а там пустяк.
Толкая перед собой мотоцикл, они начали подъем. По пути обнаружилась одна досадная неприятность. Пропал пакет с продуктами. Скорее всего, слетел с багажника во время гонки.
– Это не самое страшное, что могло с нами произойти, – Николай катил мотоцикл, не проявляя признаков усталости. – Будем считать, что легко отделались.
– И не поспоришь, – усмехнулась Ирина.
– Ничего, сегодня ляжем голодными, а завтра с утра я сбегаю в деревню и что-нибудь соображу. Не бойся, голодной смертью не умрем... Эх, пошла, родимая! – Николай с разбегу преодолел последний участок подъема. – Ну вот и все!
– А где избушка? – Ирина удивленно оглянулась.
Что-либо разглядеть в такой темноте было невозможно. Девушка видела лишь окружавшие их со всех сторон шершавые стволы сосен.
– Погоди, красавица, не так скоро, – придержал ее Николай.
– Ну вот, а я обрадовалась, – разочарованно протянула Ирина. – И куда теперь?
– Передохнуть не хочешь?
– Если идти недолго, то нет, отдохну на месте.
– Тогда направо, – бодро ответил Николай.
Идти по ровной тропинке было гораздо легче, но, несмотря на это, Ирина еле передвигала ноги. Сказывалось нервное и физическое переутомление.
«Нет, нельзя так издеваться над собой, – размышляла девушка. – Как минимум, неделю теперь ничего делать не буду. Только спать, спать и спать... ну, и еще кое-что», – Ирина украдкой посмотрела на Николая.
– Все, можешь прыгать, – Николай остановился, переводя дыхание. – Приехали.
Ирина устало села на корточки. Перед ними действительно было некое подобие человеческого жилья. Но сказать о нем что-то более конкретное было пока невозможно. Все достоинства и недостатки обнаружатся не раньше утра.
– Прыгать? – Ирина криво улыбнулась. – Меня бы кто донес до этой хибары.
– Это я так, образно, – засмеялся Николай. – Пойдем. Зажигалка или спички у тебя, надеюсь, есть?
Ирина постучала по карманам.
– Есть.
– Отлично, тогда за мной.
Положив голову на плечо Николая, Ирина нежилась в его крепких объятиях. Сон медленно окутывал ее своей пеленой, унося прочь волнения и тревоги. Свет от висевшей под потолком керосиновой лампы отбрасывал от предметов призрачные, пляшущие тени. Девушка погружалась в то чарующее состояние, когда уже невозможно отличить, где сон, а где явь.
Николай что-то рассказывал, но его слова доносились до нее лишь урывками и вскоре превратились в монотонное убаюкивающее бормотание. Сон одолевал и его...
...Разбудил Ирину солнечный луч, пробивший себе дорогу через зазор между бревнами и бесцеремонно засветивший в лицо. Просыпаться не хотелось. Девушка жмурилась и ворочалась, пытаясь спрятаться от назойливого гостя, но бесполезно. Сон, напуганный появлением сильного противника, ушел.
Ирина открыла глаза. В разбудившем ее солнечном луче резвились мириады пылинок. Снаружи доносились веселая возня и щебет птиц. Где-то недалеко отбивал барабанную дробь дятел.
Ирина сладко зевнула и потянулась. И тут же испуганно вскочила. Николая рядом не было. Девушка огляделась. Она сидела на широкой деревянной кровати, сколоченной некогда одним из бывших хозяев избушки. Вся мебель в комнате тоже была самодельная. Лесник, судя по всему, коротал таким образом долгие зимние вечера. Стол, стулья, небольшой шкаф для одежды, книжные полки, рамки для картин и фотографий – все выполнено с любовью и знанием дела.
Но время не щадило ничего. Заброшенное с четверть века назад строение доживало последние годы. Оно давно бы развалилось и было предано забвению, если бы его не обнаружил Николай. Избушка привлекла его своим живописным расположением и близостью человеческого жилья. При наличии транспорта и денег в ней можно было спокойно жить сколько угодно, ни в чем себе не отказывая. Уединиться с природой и в то же время не терять связи с цивилизацией.
Николай приложил немало усилий, пытаясь хоть как-то продлить ее век. В какой-то мере это ему удалось. Во всяком случае, изнутри избушка выглядела вполне пригодной для жизни. В теплый период, конечно. Для зимовки она требовала более серьезного ремонта.
Ирина спрыгнула с кровати и поискала глазами одежду. На столе, на самом видном месте, лежала записка: «Не хочу морить нас голодом. Ушел в деревню. К 9-ти часам постараюсь вернуться. Не скучай. Я люблю тебя. Николай. P.S. Ты очень красивая».
Ирина улыбнулась и прижала листок к груди.
– Я тоже люблю тебя.
Аккуратно сложенная одежда лежала на табуретке, в изголовье кровати. Наверное, постарался Николай. Ирина вспомнила, как накануне они, срывая вещи друг с друга, раскидали их по всей комнате. Несмотря на усталость, силы на любовь у них нашлись.
Ирина быстро оделась. Ее часы показывали половину девятого. Значит, ждать осталось недолго. Девушка решила использовать время с пользой и занялась уборкой. Она уже успела понять, как трепетно относится Николай к чистоте и порядку, и решила приготовить ему приятный сюрприз.
Комнату долгое время никто не посещал, и она покрылась толстым слоем пыли и обросла паутиной. Чистыми остались только столы, стулья и кровать, которые Николай предусмотрительно накрыл целлофаном.
– Неужели я так крепко спала, – удивилась Ирина, – что не слышала, как Николай шелестел этой пленкой? – Она подняла сложенный в углу целлофан и вынесла его в кладовку.
Здесь она нашла все необходимое – веник, тряпки и даже ведро с водой.
– Николай, похоже, проснулся чуть свет, – улыбнулась она. – Все успел...
Закончив с уборкой, Ирина вышла на крыльцо покурить и подышать свежим воздухом.
Снаружи избушка выглядела гораздо хуже. Покосившиеся стены, заросшие мхом углы, подгнившие бревна, обветшалая, неоднократно залатанная крыша.
– Да, домик, тебе, видать, уже ничего не поможет. – Ирина похлопала ладонью по дверному косяку. – Дунет ветерок посильнее, и все.
Ирина присела на корточки и закурила.
«Господи, неужели все закончилось? – думала она. – Неужели всем мучениям пришел конец? Неужели мне все-таки удалось навсегда порвать с прошлым?»
Она никак не могла поверить своему счастью. То, что произошло, казалось таким неестественным, выходящим за рамки реальности, что она порой начинала сомневаться, было ли это на
