справляться сам, потому остановил кровотечение и заставил Лену зашивать огромную дыру в Милитовой ноге, а тот уже, конечно, не орал и даже не стонал, только шипел тихонько, когда было очень уж больно. Несколько дней они провели на месте, Милит бодро скакал по лагерю на костылях, которые соорудил шут, и заживало на нем быстрее, чем на собаке. Наверное, начальное исцеление Гарвина провоцировало и ускоряло процессы регенерации. К концу пятого дня Лена сняла швы (Милит даже не дернулся ни разу), а не шестой день они отправились дальше, разгрузив рюкзак Милита (Лене наконец-то доверили нести ее же собственные травы), а он, заметно прихрамывая и опираясь на палку, шел налегке.
– Я боюсь, – сказал тихо шут, – что Корина действительно придется убить. Он, по-моему, просто сошел с ума.
– И давно, – поддакнул Милит. – Чтобы эльф хладнокровно… нет, уж на что я воспитан в старых традициях, я… я согласен.
– А я так даже и обещал, – буркнул погруженный в себя Гарвин. – Только не вяжется что-то. Бродила умная мысль, так спугнули…
– Да, – сокрушенно согласился Маркус, – это такая редкость.
– Ну да, ты у нас мыслитель… Аиллена, что тебе говорил Кристиан? Дословно?
– Что мы справимся с Корином.
– Мы? Ты уверена?
– Что я справлюсь с Корином.
– Ага, – пробормотал Гарвин. Ветер, надоедавший уже третий день, аккуратно вздыбил его длинные волосы и уже куда менее аккуратно швырнул ему на лицо. Гарвин раздраженно отбросил их за спину. – Я иногда понимаю, почему люди стригутся коротко.
– А чего? – удивился Милит, давно уже связавший свою золотистую гриву в хвост. – Мне вот не мешает.
– А я не лошадь, чтоб хвостатым ходить, – отстраненно сообщил Гарвин, о чем-то напряженно думая.
– Кстати, Делиена, не пора ли тебе сделать из нас с шутом людей? А то еще чуточку – и в эльфов превратимся. Лохматых, словно женщины.
Лена пообещала подстричь их, как только стихнет ветер. Шут потрогал отросшие и потому волнистые волосы и покачал головой. Он категорически не хотел быть похожим на эльфа, но как-то признался Лене, что причина еще и чисто эстетическая: волосы у него вились крупными волнами, и голова существенно перевешивала худое тело. Стригся он не так коротко, как Маркус, стараясь замаскировать острые эльфийские уши. Лена как-то спросила, неужели даже дворцовый цирюльник не понял, что в нем есть эльфийская кровь, и узнала, что понять-то он, конечно, понял, но стриг шута именно что личный королевский цирюльник, а на особ, которым дозволялось приближаться к Родагу так близко, Гильдия магов накладывала кучу заклятий, так что рассказать они ничего и никому не могли. А так – да, конечно, видел и наверняка догадался. Маркус тут же спросил о женщинах, с которыми шут оказывался в постели, и тот пожал плечами: не за уши же они меня там хватали. Он ведь, в общем, не скрывал, что полукровка, спросили бы прямо – прямо бы ответил, но не спрашивали. Маги и так знали, Кир Дагот, скорее всего, тоже, потому что трудно было представить, чтоб Верховный охранитель не знал каждый день жизни человека, столь близкого королю… Может, знал и отец Родага. А вообще, ничего удивительного, потому что быть полукровкой и даже эльфом в Сайбии не считалось преступлением.
– Думаю, что именно тебе и придется справляться с Корином, – вздохнул Гарвин.
– Это и есть умная мысль? – удивился Маркус. – Мне нравится. Пусть женщина справляется со здоровым мужиком, а мы в сторонке постоим и посмотрим, как он ее кулаками мутузит.
Гарвин покусал губы и очень неохотно сказал:
– Иначе я не могу истолковать…
– Видение? – быстро спросил шут.
– И не одно. Не спрашивай, Маркус, как я пришел к этому выводу, я способы толкования лет тридцать изучал. И просто не смогу объяснить тебе. Хорошо бы, чтоб я ошибся. Уж поверь, мне это нравится не меньше твоего.
– Ты вообще как себе представляешь? – завелся Маркус. – Что она его зарежет или удавит? А что с ней потом будет?
– Разве я сказал – придется убить? Я сказал – придется справляться. Я не вижу смерти Корина. Старался просматривать…
– Гарвин! – ахнул Милит. Тот поморщился.
– Привыкнешь когда-нибудь или нет, что я всю жизнь нарушаю все запреты? Не хотите, чтобы я впредь говорил о... видениях, значит, не буду.
– И между прочим, Владыка тоже просматривал, и что – ему можно, а Гарвину – нет?
– Прости, – устыдился Маркус. – Я не об этом.
– Ладно, как говорит Аиллена, проехали.
– А она справится? Это ты просматривал?
Гарвин долго молчал, потом заставил себя произнести:
– Я его не вижу. Значит, справится. Не люблю я об этом говорить. Только я еще ни разу не ошибался… ну, то есть видения меня не обманывали ни разу. Истолковать мог как-то… неточно. Наверное, мне вообще не стоило даже начинать.
– Но Кристиан и правда именно так сказал, – заступилась за него Лена. – И дракон тоже говорил, что я со всем справлюсь. А вы как-то очень уж прямолинейно все понимаете: справиться ведь не всегда равно убить.
Шут обнял ее. И даже поцеловал. Нисколько не стесняясь остальных, даже Милита, а ведь он был необычно деликатен для этого мира.
– Просто нам не хочется, чтобы справлялась ты, – объяснил Маркус. – Унизительно. Четверо мужиков – а ты справишься… И на кой мы тебе тогда сдались?
– Я вас просто люблю.
Все заулыбались.
– А приятно слышать, что тебя кто-то просто любит, – признал Маркус. – Очень приятно. Не женщина – с вашей сестрой это бывает, любовь… до рассвета. А вот так. Не за великие мужские достоинства, а просто так.
– Любовь у нас тут взаимная, – слегка усмехнулся все еще напряженный Гарвин. – Что редко бывает в жизни.
– Почему – редко? – спросил шут. – Вот ты любил жену – разве не взаимно? Или детей? Или брата?
– И даже отца с матерью. Но это семья. Это как-то привычно. Ох, Рош, прости, я просто глупый эльф, не вспомнил, что тебя действительно никто никогда не любил.
– Раньше – никто. Зато сейчас… словно в возмещение прежней жизни, – засмеялся шут. – Там впереди не город?
Там впереди был город, да огромный, гораздо больше Сайбы, этакий средневековый мегаполис со всеми вытекающими из выгребных ям последствиями. Центр был чист, аккуратны били и некоторые кварталы, где жили очень богатые люди, а вот остальные, причем не только рабочие окраины, благоухали. Тут не считалось зазорным по нужде просто за угол свернуть, а то и присесть под первым же кустом. Им здесь не понравилось, и задерживаться они не стали.
* * *
Следующий мир был картинкой. Симпатичной картинкой. Шаг вывел их в предгорья, слева постепенно вздымались приличных размеров кручи, справа параллельно им текла речушка, неширокая и на вид не особенно глубокая, с прозрачной и вкусной водой и такой непуганой рыбой, что мужчины ловили ее
