Туманное Звено. Стихотворения

ВОСК

Наталии Борисовой

Зерно в земле созрело и взошло.
Цветок висит, виясь серьгою длинной.
До круч его дыхание дошло,
а стебель всё качается над глиной.

К полудню посетит его пчела
и улетит, забрав с собой пожитки,
чтоб к празднику душа его могла
лить на церковный камень пламень жидкий.

Жужжание осиного гнезда —
несносное бесплодное дрожанье;
зато пчела (звенящая звезда)
имеет золотое содержанье.

Пусть теплый мед клетчатки золотой
дает питанье плоти человека,
чей дух идет к Психее нежной, к той,
которая ведет его от века…

Смола струит вдоль сосен янтари,
и слабость белым облаком летает.
Ах, в этот час гори, свеча, гори —
пусть воск тяжелый твой по капле тает!

1935

ТЕНЬ В ХАРЧЕВНЕ

Там, где в ведре воздушной шапкой
встает дыханье молока, —
вступает топка в дом охапкой,
во тьму — с подсвечником рука.

Свеча вошла, на гроздь обоев,
на гвоздь — свой зыбкий свет лия,
и стало в комнате нас двое:
на стенке тень моя и я.

Сродни нам лестница харчевни,
на буквах — золота налет,
ее окошек контур древний,
ее холста суровый лед.

Нам сладко в кислом доме спится!
Ах, нам бы над ложбиной сей
под крепким солнцем двигать спицы
и хворостиной гнать гусей!

Но тень моя иного хочет,
и для чернильного ведра
пучок гусиных перьев точит
и водит ими до утра.

Привыкла тень — о, немудреный
дагерротипный аппарат, —
являть в одежде похоронной
крупней наш облик троекрат.

Уходит голос в лист бумажный,
линяет волос в силу лет.
Но постоянен наш протяжный,
наш важный черный силуэт.

1936

«Напуганы вороньим граем…»

Напуганы вороньим граем,
от вечной, от конечной тьмы