– Пришлось съездить за экспертом.
– И как доехал Савелий Тихонович?
– Спасибо, хорошо. Вы, оказывается, в курсе событий.
– Такая уж у меня работа. Не могли бы вы оказать мне содействие?
– Я гражданин другого государства, и мои возможности крайне ограничены.
– О, это сущий пустяк. Я просто хотела бы встретиться с хозяином дома.
– Правда? – Чжан хитро улыбнулся. – Сделаю все, что в моих силах.
Он перешел на китайский и позвал слугу. Тот отвесил ему штук десять поклонов, после чего подошел ко мне.
– Идите с этим человеком, он вас проводит.
Я влипла.
– А нельзя ли, чтобы он пришел сюда?
– Нет, идите. – Интонация сменилась с любезной на повелительную. Он дал команду, и юноша стремительно схватил меня чуть повыше локтя так умело, что на моих глазах выступили слезы боли. О сопротивлении я даже и не думала, думала, чего бы такого наврать.
– Учтите, – бросила я. – У Водокоева прострелена нога, он беспомощен, и ему насрать на деньги. Если я не вернусь, через сутки он позвонит в милицию.
– Мы успеем. – Чжан сплел пальцы на животе. – Мне хватит и двадцати минут, чтобы вытянуть из вас все, что вам известно. Китайская медицина имеет очень древние корни. Скоро увидимся.
«Заботливый» юноша, не отпуская локоть, повел меня в подвал. Я была права. В домике Кирсанчика были камерки для узничков. Свора бешеных псов.
Железная дверь закрылась. Алмаев сидел на лавке с виноградной гроздью в руке.
– Добегалась?
Он даже не поднялся меня встретить.
– Я за тобой пришла.
– Ну вот он я, попробуй забери.
– Неужели тебя так легко сломать?
– О чем ты? Мне хорошо. Кормят, поят, только в клетке держат. Скоро вплотную придется заняться решением задачи.
– Что, все уже нашли?
– Нет еще. Сядь, посиди со мной.
Я была не против. От него шло тепло. И мне с ним было совсем не страшно.
– Как ты себя чувствуешь?
Это был голос Кирсана.
Я снова была в комнате, из которой меня по приказу Чжана отправили в подвал.
Кожаный диван обнимал тело. Было приятно. Сознание постепенно возвращалось. Тут я поняла, что меня вновь использовали.
Села и увидела перед собой Сыма. Я отбросила руки Алмаева от висков.
– Ты на свободе?
– Глупая женщина, – стал учить меня Чжан. – Когда мне надо открыть замок, ключ от которого безвозвратно потерян, я или ломаю дверь, что очень тяжело, или собираю много ключей и пробую открыть ими, что занимает массу времени, или приглашаю взломщика с набором отмычек. Чем массивней связка, тем больше вероятность успеха. Ты подумала, что я убью Кирсана, как только привезу деда Водокоева. Но зачем убивать, можно предложить им работать вместе.
– Ты снова поимел меня!
– Мы семья, Татьяна Александровна.
Чжан молча улыбался.
– Что вы со мной сделаете?
– Ничего, – уныло протянул Кирсан.
– Я уложился в оговоренное время, – заговорил Чжан. – Кирсану хватило трети часа, чтобы усыпить тебя и расспросить обо всем. Вот деньги. Ты можешь идти. – Китаец положил на стол тугой пучок «зелени».
– Вы узнали, где находится меч?
Они молчали.
– Тогда возьмите меня. У вас будет меньше проблем.
Алмаев и глава семьи переглянулись. Решение оставалось за Чжаном.
– Пусть так, – согласился он.
Я ударила левым кулаком по внутренней стороне правого локтевого сустава. Виртуально, конечно.
Сижу в микроавтобусе, смотрю, как люди несут к машинам инструменты для земляных работ, продовольствие и оружие. На душе сплошная грязь.
Увидела старика Савелия с шикарной седой бородой и слегка скрюченного к земле. Его поддерживали под руки и осторожно вели к машине. Он шаркал по бетону и все время что-то говорил. Ему опять предстояла поездка. Какими бы комфортными машины ни были, мотание туда-сюда могло стать роковым для деда.
Я не хотела, чтобы он хоть как-то пострадал.
Алмаев сел рядом со мной на заднем сиденье и всю дорогу тискал. Я не знала, куда мне деваться. Одновременно было и приятно и мерзко.
Он залез в трусики и заработал локтем в ухо.
– Сучка!
Схватил за волосы и долго бил по голове, выкрикивая грязные ругательства. Когда кровь из носа полилась ручьем, мразь успокоилась и даже отдала свой белоснежный платок.
– Благодарю, говно собачье.
– Мы еще с тобой попихаемся, голуба.
Поздно вечером подъехали к мечети. Алмаев вывел меня из машины и, как нашкодившую девчонку, потащил за собой.
Имама не пришлось разыскивать. Он сам вышел к нам навстречу.
Скользнув по едва засохшим, кое-как затертым пятнам крови, он поприветствовал меня и поинтересовался, что же угодно молодым людям.
Я, как и обещала, стала активно выполнять роль посредника.
– Имам Али, мы хотели бы увидеть Хальзова.
– Но я не знаю, где он.
– Не надо нести чушь, – подал голос Алмаев. – Нам точно известно, что он здесь. Давай веди его сюда или мы войдем сами.
– Он уехал сегодня вечером и сказал, что появится недели через две.
Пока все шло нормально.
– Ты врешь.
– Я знаю, что он прятался от кого-то. Я могу показать вам комнату, где он жил. Сейчас там никого нет.
Умно. Если они еще в этой комнате оставили что-нибудь принадлежащее Хальзову, дурилка может сработать, и они поверят в исчезновение старика.
– Показывай.
К нам присоединились двое вооруженных людей. Имам что-то тихо сказал по поводу осквернения, но смелости отстаивать свои позиции у него не хватило.
Мы вошли внутрь мечети, и тут он остановился прямо напротив потайного хода. Сердце мое забухало. Как я могла довериться трусу?
Мы прошли коридор и оказались в маленькой комнатке, несколько дней служившей убежищем Хальзову. Она была пуста.
– Где он? – Алмаев дал имаму пощечину.
– Не знаю.
