будто стремились слиться с интерьером.
– Нет, – буркнула я и обратилась к Ляпиным: – В эту комнату после отъезда целительницы еще кто- нибудь входил, кроме вас троих? – Получив отрицательный ответ, я собралась и быстренько выскочила на улицу, пообещав еще вернуться.
Снег продолжал валить. Ветер подхватывал плотные потоки снежной массы, расшвыривая их, как ему было угодно. Еле выбравшись на шоссе, я медленно повела машину по направлению к выезду из Карасева. Можно было, конечно, ехать и побыстрее, но я не хотела рисковать зря. Тише едешь – дальше будешь, тем более в такую погоду. Навстречу из снежной завесы где-то на середине пути как привидение вынырнул серебристо-белый джип «Тойота». Я взяла немного правее, чтобы не зацепить лихача. Мгновение – и джип с отмороженным водителем промчался мимо. Чтобы скрасить свое путешествие, я поймала на УКВ какой-то хит-парад современной музыки и включила погромче. Минут через пятнадцать рядом с моей машиной снова возник джип. Я вовремя успела среагировать – нырнула вниз, пригибая голову, а неизвестные из джипа секундой позже открыли пальбу из ружей. Боковые стекла моей машины снесло роем волчьей картечи. Я нажала на педали сцепления и тормоза и схватилась за револьвер. Джип проскочил вперед, а я оказалась у него в хвосте. Внезапно впереди полыхнули красные огни стоп-сигналов. Белый джип тоже тормозил. Я вывернула руль, избегая удара. В ответ на это, джип ударил меня бортом, снося с дороги. Я увеличила скорость, чтобы вырваться. Джип ударил опять, зацепив меня помятым бампером, и тут мы вылетели на мост. Я выстрелила из револьвера, целясь в человека, который навел на меня из окна джипа дробовик шестнадцатого калибра. Я промахнулась и уклонилась от выстрела, нажала на тормоза. Но не успела остановиться – джип толкнул меня на ограждение моста. Пробив ржавые металлические конструкции перил, моя машина стала падать на ледяной панцирь реки. Сразу за мостом Сомовка сильно расширялась. Мост был невысоким, и полет продолжался всего пару мгновений. Проломив лед, машина нырнула под воду. С шипением из салона рванулся воздух, под ноги хлынула ледяная речная вода. Я метнулась к выбитому окну, но в него воткнулась длинная острая льдина, ударив мне по руке. Из-за низкой герметичности салона, машина камнем пошла вниз. Мне удалось сделать несколько глубоких вдохов, прежде чем все пространство внутри заполнила вода. Ледяные щупальца холода поползли по телу, отбирая тепло. Задерживая дыхание, я развернулась, вышибла ногами застрявшую в окошке льдину и, схватившись руками за край крыши кузова, вытолкнула себя из салона. Работая руками и ногами, я поплыла к поверхности, пытаясь разглядеть место пролома. Однако не так-то это было легко. Лед казался сплошным. Выхватив из ножен на лодыжке нож, я вонзила его в лед.
Неожиданно он поддался. Не помня себя от радости, я рванулась вверх, цепляясь за твердую кромку руками. Вырвавшись на поверхность, я вдохнула обжигающий воздух и остервенело поползла из воды. Каждая секунда пребывания в ней приближала меня к смерти от переохлаждения. И так чудо, что я до сих пор жива. Вытянув себя на поверхность, я на карачках поползла к берегу. Останавливаться было нельзя. Бездействие – верная смерть. Мокрую одежду на морозе стал облеплять снег. Появилась ледяная корка, шуршащая при каждом движении. Руки, касавшиеся льда, потеряли чувствительность.
– Встать! – заорала я себе и чудовищным усилием воли поднялась. От холода горело все тело, но я верила, что выберусь. Я сделала шаг, другой, третий, затем ускорила движение, потом побежала, засунув кисти рук под мышки. Воспоминания, как удалось очутиться на шоссе, стерлись из моей памяти. По дороге несся лесовоз. Я изо всех сил замахала руками. Вряд ли водитель лесовоза лелеял надежду задавить меня, возможно, он просто напился или много часов находился за рулем, а тут еще снег, плохая видимость. И мое появление на дороге в таком виде способно было породить неприятные мысли. В общем, как бы то ни было, лесовоз не остановился. Сообразив, что дело может обернуться смертоубийством, я отскочила на обочину. Лесовоз промчался мимо, протащив за собой шлейф снежинок и выхлопных газов. Я с тоской посмотрела ему вслед. Неужели придется замерзнуть на обочине? Нет, нельзя останавливаться. Вдруг из снежной пелены навстречу мне вылетел «ГАЗ-66». Я замахала руками, а затем отскочила на обочину в снег. Пролетевшая мимо машина к моему восторгу остановилась метрах в пятидесяти дальше по дороге. Спотыкаясь и поскальзываясь, я побежала к грузовику, пока водитель не передумал. «ГАЗ» мирно стоял на дороге. Двигатель работал, расходуя бензин. Лишь только когда я коснулась ручки двери машины, то поняла, что спасена. Водитель, седовласый мощный мужик мрачно поинтересовался, когда я влезла в салон:
– Ты чего тут забыла? Случилось что-то, что ли?
– Авария, – махнула я рукой. – Не удержалась на дороге и свалилась в реку. – В кабине было тепло, а это самое важное. Остальное в данный момент мне казалось несущественным.
– С моста? В реку? И вылезла! – воскликнул шофер, удивленно округляя глаза. – Ну ты даешь! Тебе в больницу надо, насквозь, наверно, промерзла. – Он снял с себя телогрейку и отдал мне. – Снимай с себя мокрое, – велел он. – Ты похожа на сосульку.
– Спасибо за комплимент, – усмехнулась я, переодеваясь. – До Тарасова не подвезете?
– Вот, блин, я вообще-то в другую сторону, – хмуро заметил водитель. Было видно, что ему не очень-то хочется разворачиваться. Тут меня вдруг осенило. Тот джип, что сбил меня, был вызван Ляпиным. Вернее, он связался с колдуньей по телефону, сообщил, что было, а она решила меня устранить руками своих подручных. Надо отдать должное профессионализму тех, на джипе. Я-то уже успела уверовать, что баба Люба ни на что, кроме дешевых фокусов и разбоя, не способна.
– Вообще-то я не прочь вернуться и в Карасев, – сказала я с расстановкой водителю, – у меня там знакомый. Переоденусь у него, погреюсь, чаю попью.
– Вот отлично! – обрадовался водитель, включая первую передачу.
Дернувшись, грузовик тронулся с места.
Глава 5
Семейство Ляпиных собралось за столом у электрического самовара. За чаем происходило бурное обсуждение недавних событий. Жена и дочь ругали Алексея Ивановича за то, что он пустил в дом колдунью, а он в ответ орал, что ничего страшного не произошло.
– Как не произошло? – зло спросила дочь. – А следователь прокуратуры, а отпечатки пальцев! Она прямо сказала...
– Да никакая она не следователь! – оборвал ее Алексей Иванович. – Знающие люди сказали мне, что в прокуратуре так дела не делаются. Эту девку наняли конкуренты Хелены. С ней уже разобрались, можете не волноваться, она тут больше не появится.
– Чайком не угостите? – со злым весельем поинтересовалась я, бесшумно возникая на пороге кухни. В коридоре мне на глаза попался телефон с диском, испачканным пастой, что говорило о том, что Алексей Иванович, проводив меня, не вымыв рук после снятия отпечатков, сразу позвонил своей благодетельнице. А услышанный разговор рассеял последние сомнения. Передо мной с чашкой чая в руке сидел виновник моих злоключений, окончившихся потерей автомобиля и купанием. Картина, возникшая за столом при моем появлении, называлась «Не ждали».
Жена Алексея Ивановича пролила на себя горячий чай и вскрикнула, меняясь в лице. Дочка, подавившись бубликом, закашлялась, а глава семейства просто остолбенел.
– Знаете, по дороге отсюда на меня напали злые люди, чуть не убили меня, угробили дорогую машину, которая покоится теперь на дне реки, я чуть не погибла. – Разговаривая ласковым голосом, я достала из кобуры револьвер и демонстративно проверила барабан. – Не судите меня строго, но я расстроена этим всем. Расстроена так, что могу сейчас натворить всяких глупостей. Возможно, от того, что я сделаю, мне будет не по себе, а по ночам начнут сниться кошмары. – Барабан с щелчком вернулся на место. Я встала так, будто целюсь в собравшихся за столом.
– Вы, вы... Я не виноват. Я просто... Меня просили, – заикаясь, заговорил Ляпин. – Вы же не причините нам вреда? – Он указал на дочь. – Она же еще ребенок.
– В мире гибнет куча детей. Одним больше, одним меньше, – сказала я. – Алексей Иванович, будьте со мной откровенны – и останетесь живы.
– Лешка, скотина, расскажи ей все! – закричала жена, пихнув мужа в бок.
– Да что рассказывать? – болезненно скривился Ляпин. – Хелена уехала после случая со Стасом, ну, директором мельницы. Он спьяну застрелился, а Хелена побоялась, что ее приплетут. Уезжая, она попросила меня позвонить потом и сообщить, как дела, ищут ее или нет. Все было тихо. Я, как договаривались, отзвонился. И вот вы приезжаете и задаете вопросы, берете отпечатки пальцев. Я
