– А следы эти должны привести куда угодно, но не к вашему ранчо, – закончил за него мысль Альварес.
– Верно, – кивнул Кардосо. – Я давно хочу заключить с мафией перемирие. Но пока жив сын Удава это, сами понимаете, невозможно. Ну, чего вы так хмуритесь, Мария? Это пресмыкающееся мешает не только моим планам, но и вашим – особенно планам Аристарха и Светланы. Он уже убил близких им людей, а теперь подбирается и к ним самим. Поэтому никого не удивит, что они перед тем, как покинуть страну, захотели свести с ним счеты.
Я слушала его и понимала, что сукин сын прав: наши интересы тесно переплелись – а Кардосо продолжал сыпать аргументами в пользу своего предложения:
– Сразу после покушения на главаря мафии ваши друзья укрываются в отдаленном охотничьем домике, а вы, в их одежде и на их автомобиле, устремляетесь к южной границе. Бандиты тут же организуют за вами погоню. Кстати, это может более опасная часть операции, чем устранение сына Удава. Несколько сот километров вам придется уходить о погони самим. Мой человек прикроет ваш отход только у самой границы. В соседней стране вам организуют зеленый коридор до ближайшего порта и помашут ручкой вслед вашему теплоходу. Все, включая полицию, будут уверены, что убийцам удалось покинуть континент, их перестанут искать, и через некоторое время я организую отъезд из страны Аристарха и Светланы. Неужели вы будете возражать против такого прекрасного плана?
– Возражать не будем, но кое-какие поправки, с вашего позволения внесем, – начала я, опередив уже открывшего рот Альвареса. Тот явно остался недоволен нарушением субординации, но перебивать не стал. – Почему бы мне и Альваресу не прикинуться Аристархом и Светланой чуть раньше и самим не убить Удавенка?
Кардосо нахмурился, поразмышлял над моей поправкой, потом сказал:
– Тоже, конечно, вариант, вот только если что пойдет не так… – он замолчал, не окончив фразы, потом перешел сразу к заключению: – В общем, оставим ваш вариант про запас, если Аристарх и Светлана окажутся неспособны сами устранить мафиози. Есть у вас еще поправки?
– Да, – поторопился Альварес, хотя я и не пыталась ему мешать. – На теплоходе континент покинет только Мария, я вернусь, и лично буду контролировать отъезд Аристарха и Светланы.
– Как вам будет угодно, – пожал плечами Кардосо. – Я так понимаю, что предварительного соглашения мы достигли?
По возвращении домой Мария спросила с деловым видом:
– Не будем терять времени и начнем подготовку к покушению на Удавенка?
– Ты действительно считаешь, что Аристарху и Светлане это не под силу? – вопросом на вопрос ответил я.
– А ты что, считаешь иначе? – удивилась Мария. – Я, конечно, согласна, что подготовка Светланы не уступает моей, но Аристарх…
– А что Аристарх? – перебил я ее. – Твой 'муж' находится в хорошей физической форме, к тому же у него за плечами есть опыт диверсионной работы. Правда, это было давно, но руки-то, наверняка, помнят.
– Что они у него могут помнить? И вообще, откуда у тебя такие сведения?
– Из центра, вестимо, – усмехнулся я. – Чтобы ты знала: твой Старх в свое время служил в горячей точке и у него есть боевой опыт.
– Так ты считаешь, что он может за это взяться? – упавшим голосом спросила Мария.
– Поживем – увидим!
И не только взялся, но и разработал дерзкий план, который Мария, как только о нем узнала, окрестила 'авантюрой', а я так счел очень даже пригодным к применению. И не ошибся. Старх Удавенка завалил.
Мы с Марией получили сообщение об удачном покушении сидя в Светланиной машине, разряженные под нее и Аристарха, и сразу погнали к шоссе, ведущему к южной границе. Мне совсем не хотелось становиться 'последним героем боевика' и я не жалел лошадей хрипящих под капотом от напряжения. Боялся, что загоню раньше времени и тогда нам хана – но обошлось. Погоня достала нас только вблизи границы, но только 'братки' изготовились открыть по нам огнь, как сами оказались в прицеле снайперской засады. Увидев в зеркале заднего вида, как разлетается на куски автомобиль преследователей, я тут же сбросил скорость.
Я следил за тем, как теплоход медленно отваливает от причальной стенки. Екатерина Вяземская в образе Светланы Фернандес стояла на палубе и не смотрела в мою сторону. Так что помахать ручкой мне не удалось. Когда теплоход покинул акваторию порта, стоящий рядом мужчина обратился ко мне с вопросом:
– Вы согласны с тем, что условия сделки выполнены?
– Безусловно. Вот оставшаяся сумма, – я протянул ему конверт с деньгами.
– Надеюсь, у вас нет ко мне претензий? – зачем-то уточнил мужчина.
– Никаких, – подтвердил я.
– В таком случае позвольте мне удалиться, – мужчина повернулся и быстрой походкой направился прочь.
Причину столь поспешного ухода я понял, как только за спиной прозвучал знакомый голос:
– День добрый, амиго Мигель!
Я, не спеша, понимая, что спешить уже некуда, повернулся.
– Был добрый день, пока не появились вы, Крейси, – пробурчал я.
– Вы, я вижу, совсем не рады нашей встрече, старина, – усмехнулся Майкл Крейси, – а я вот наоборот просто в восторге!
В комнате, где проходил допрос, было прохладно от работающего кондиционера. Стол и два табурета – все привинчено к полу – составляли небогатое убранство маленькой комнаты. Крейси сидел напротив и откровенно меня разглядывал. Я смотрел в сторону, стараясь не думать о том, что меня ожидает в ближайшие часы. Отсутствие наручников на руках не могло ввести меня в заблуждение относительно моей участи. Будут еще и они, и спецсредства и, может, что похуже.
– Вы, я так понимаю, добровольно отвечать на вопросы не намерены? – прервал молчание Крейси.
Я перевел взгляд на его улыбающееся лицо.
– А разве это уменьшит срок моего пребывания в тюрьме? – лениво поинтересовался я.
– Лет на пятьдесят из двухсот вам положенных, – съязвил Крейси.
Я проглотил издевку и вновь отвел взгляд в сторону.
– Да расслабьтесь вы, старина, – дружелюбно произнес Крейси. – Я ведь прекрасно понимаю, что допрашивать разведчика вашего уровня – дохлое дело. В том смысле, что в результате имеешь дохлого разведчика и никакого дела.
'Ну, поиздевайся, сука, – беззлобно – а чего злобствовать-то? – подумал я, – а я пока покейфую перед пытками'.
– А ведь всего этого можно избежать…
Слова Крейси заставили меня насторожиться, и я вновь перевел взгляд на его хитрую физиономию.
– Нет, правда, старина, все ваши 'заслуги' перед моей страной в далеком прошлом. Теперь наши
