– Знаю, но только как клиентов. Он редко снисходит до разговоров, да и тогда высокомерный, презрительный; а вот она прелесть. Я так понимаю, вы с ней знакомы?
– С Аннабел? Нет, я только вчера въехала.
– Ясно. – Он поставил Сашу в конюшню и повернул ее так, что голова высовывалась над дверью. Снял сбрую и стал смотреть, как я глажу ее нос. – Ей так нравится.
– Я вижу.
– И еще она любит, чтобы ей щекотали спину.
– Кто же не любит. – (Зря я это сказала. Он просиял, глаза загорелись, словно он уловил в моих словах намек)
– Это точно, – тихо ответил он.
Проклятье. Я в рьяной сосредоточенности принялась почесывать Сашин нос, но все равно густо покраснела и почувствовала, что он с любопытством за мной наблюдает.
– Рановато для прогулки по лугам, не так ли? – заметил он. – Еще даже восьми нет.
– Знаю, но Айво проснулся, утро выдалось такое замечательное, что я подумала: почему бы и нет?
– Почему бы не вывести шаловливого карапуза на свежий воздух, и пусть вторая половина поспит подольше. Как учтиво с вашей стороны.
– Хмм, нет. Вообще-то, никакой второй половины нет.
– О! Извините. Вы в разводе?
– Нет. – Я набрала воздуху в легкие. – Я вдова.
– Господи, мне так жаль. – Похоже, он говорил искренне. – Очень жаль. – Он нахмурился и сжал ножку Айво, свисающую с моего плеча. – Ну и ну. Бедный маленький карапуз.
Повисла тишина. Он явно был растроган.
– Это произошло… недавно?
– Хмм, да. Совсем недавно, – ответила я и взмолилась, чтобы он не стал допытываться.
– Мальчик его знал? – Он кивнул на Айво.
– Отца? Да. Да, знал.
– Ясно. Что ж, это хорошо. Хорошо, что у него остались воспоминания.
– Да.
К счастью, в тот самый момент подъехала машина. Мы обернулись. Снег приглушал звук шин, но мотор шумно гудел, и автомобиль медленно и осторожно прокладывал путь вокруг особняка по окольной дорожке, ведущей к коттеджу. Мы видели, как он потихоньку приближается – это тоже был «лэндровер», видимо единственная машина, способная передвигаться в таких условиях. Джип подъехал ближе, и я увидела Майлза за рулем. Рядом сидела Филли, а на заднем сиденье этого сельскохозяйственного транспорта, предназначенного для перевозки сена и овец, тряслись мои родители. Сердце во мне упало. Черт, ну вот, началось. Траурная карусель закрутилась. Пора громко рыдать, планировать похороны, бить себя в грудь, и моя мать твердо заняла место во главе колонны. Как неловко, подумала я, что моему новому знакомому придется стать зрителем предстоящего спектакля…
Глава 11
Оказавшись в доме, моя мать добрела до ближайшего кресла и бессильно рухнула в него.
– Уууууу, Гарри! – стенала она.
Вся семья окружила ее нестройным кольцом. Папа сжал мое плечо.
– Ты в порядке, милая? – угрюмо спросил он.
– Да, пап, нормально.
– Не повезло парню, – сокрушался Майлз. – Хотя боюсь, это профессиональный риск. Раз уж живешь в деревне. Все это – часть сельской жизни.
Видимо, он имел в виду смерть от отравления грибами. Что ж, можно и так сказать: все равно как если бы тебя задавил комбайн, это тоже часть сельской жизни.
Филли злобно сверкнула на него глазами, нарочито нежно обняла меня и пробормотала:
– Рози, это так ужасно. – Но она слишком поспешно расцепила руки, словно не могла сочувствовать слишком долго.
Минуту мы неловко переминались с ноги на ногу, потом все зашуршали в поисках стульев и уселись, так и не сняв пальто, – было холодно, и, похоже, холод тут стоял постоянный. Айво сел на пол и торжественно развязал шнурки моему отцу, не замечая всеобщего смущения. Мамочка продолжала всхлипывать.
– Страшное дело, – наконец пробормотал папа.
– Хмм, – согласилась я.
– С Бертрамом разговаривала?
– Пока еще нет.
– Времени еще полно. Бедный старик А с Боффи?
– Нет еще.
– Для него тоже удар.
Снова наступила тишина. Похоже, никто не знал, что говорить. Время от времени Филли протягивала мамочке платок или я, потянувшись, поглаживала ее по руке. Вообще-то, меня смущало ее горе: мне было стыдно, что я не могу воспроизвести ничего подобного и даже не способна притвориться. Повисло глубокое молчание, если не считать мамочкиных сдавленных всхлипов. Все разглядывали ковер. У меня остекленели глаза, но я не осмеливалась поднять голову. Боялась, что кто-нибудь посмотрит на меня, а выражение лица у меня будет недостаточно печальное. Я внимательно изучала бахромчатую кромку ковра. Самое ужасное, что пауза затягивалась и меня начал пробирать смешок. Я глубоко вздохнула и стиснула зубы. В воздухе висело невыносимое напряжение. Мамочка громко шмыгнула носом.
– Какой хороший, добрый человек – пролепетала она.
Я уставилась на свои ботинки.
– Такой юный, – простонала она, – и такой храбрый! Погиб в самом расцвете сил!
Я принялась жевать свою щеку изнутри.
– Как и наш господь Иисус Христос!
Это меня добило. Не поднимая головы, я рванула из комнаты в кухню. Распахнула шкаф, пытаясь упрятать постыдное веселье в его глубины. Как и наш господь Иисус Христос! Я разразилась истеричным хохотом в банку маринованных луковичек.
За спиной послышались торопливые шаги. Я с виноватым видом обернулась и увидела Филли: она так крепилась, чтобы не расхохотаться, что стала вся пунцовая.
– Рози, прости, – прыснула она, – я не могу!
– И я тоже… господи, Филли, так же нехорошо!
– Шшшш! – шикнула она и обняла меня; по щекам катились слезы. Мы стояли и покатывались со смеху, вцепившись друг другу в спины.
– Филли, это отвратительно!
– Это все нервы, – серьезно прошептала она. – Такое бывает, после шока.
– Правда? – Я вытерла глаза. – Значит, я не жестокая бессердечная сука?
– Нет, нет, это нормально. Это рефлекс. Все равно что отрезанная куриная голова.
Я подавила смешок: сравнение было совсем неподходящее.
– Ладно, – наконец выпалила она. – Я обещала принести выпить. Вижу, у тебя есть бренди; неси его в комнату, а я возьму стаканы.
Мы успокоились и вышли к остальным с серьезными лицами. Я разлила бренди Джосса. Папа мигом опустошил стакан, задумчиво посмотрел на дно, решительно отставил его в сторону и поднялся на ноги.
– Так. Ну, Рози, я вижу, у тебя все в порядке, так что мы, наверное, поедем.
– О! О да, да, я в порядке. Все нормально. – Я быстро встала.
– Вот и отлично, – он потер ладони, будто мы только что сверили ежедневники и назначили дату веселого путешествия на лодках или что-то вроде того. – Тогда лучше и не придумаешь. Надо отвезти маму домой, дать ей аспирин и уложить в кровать. – Он бросил взгляд на заплаканную жену. – Да, кстати, милая, у нас уже побывали полицейские: так, задали несколько обычных вопросов. И к Филли с Майлзом они тоже
