— Ты… не можешь, — проговорила она, рыдая.
— Могу. И сделаю. Мы сделаем это вместе. — Прежде чем она смогла ответить, он взял ее на руки. — Держись за меня. И постарайся успокоиться.
Рена обвила рукой его шею и закрыла глаза. У нее больше не было сил сопротивляться.
Тони нес ее через виноградник, и в вечерней тиши она слышала только хруст опавших листьев под его ногами.
Когда он вошел в дом, она открыла глаза. Он отнес ее в спальню и осторожно уложил на кровать, сам лег рядом с ней и вновь обнял:
— Я побуду с тобой, пока ты не уснешь.
Рена посмотрела ему в глаза и тихо сказала:
— Я тебя ненавижу, Тони.
Он отодвинул пряди волос с ее лица и поцеловал в лоб:
— Я знаю.
Сладость его поцелуя передалась ей, проникнув сквозь крепостные стены.
Он снял с нее туфли, разулся сам. Потом раздел ее. Она помогала ему как могла. Ее душа и тело уже готовы были отойти ко сну. Тони накрыл ее одеялом и крепко прижал к себе. И она против воли стала греться в его тепле, вдыхать пряный мужской запах.
— Просто для протокола, родная, — начал он. — Я здесь не только потому, что обещал Дэвиду. Есть другая причина, куда важнее. И, я думаю, ты это знаешь.
Рена внутренне встрепенулась. Смущение расстроило ее логику. Она должна была оттолкнуть Тони, отказаться от его тепла и утешений. Ее разум отказывался верить тому, что он только что произнес. И все- таки она нуждалась в горячей ласке его рук, в объятиях, в ободрении и поддержке.
Неужели она так слабовольна?
Или просто человечна?
— Спокойной ночи, Рена. — Тони легко коснулся губами ее губ. — Спи спокойно.
Рена спала спокойно большую часть ночи, но в три утра, проснувшись, увидела, что Тони нет в постели. Она накинула халат и вышла в коридор. Тони лежал с закрытыми глазами на диване в гостиной. Сейчас он был очень красив. Любая женщина могла бы только мечтать о таком партнере.
В комнате было прохладно. Рена сняла с кресла плед и осторожно укрыла Тони, чтобы он не замерз. Минуту она любовалась им, потом повернулась, чтобы уйти.
— Не уходи, — прошептал он.
Удивленная, Рена обернулась и встретила его пронизывающий взгляд.
— Я думала, ты спишь.
— Да. Я то сплю, то не сплю.
Тони сел, спустил ноги с дивана и провел рукой по волосам.
— Извини, если я тебя разбудила.
Тони усмехнулся:
— Разбудила. И будишь.
Рена удивленно моргнула.
— Нелегко спать, когда ты так близко. — Тони покачал головой. — Извини. Я хотел бы быть более благородным, но ты — мой самый сладкий соблазн.
Губы Рены сложились так, как будто она хотела сказать: «О!»
Тони смотрел на нее в упор:
— Тебя не должно шокировать, что я хочу спать с тобой. Ты же помнишь, как мы были вместе.
Рена напряглась:
— Может быть, тебе стоит перебраться в другую комнату?
— У меня есть лучшее предложение. — Он взял ее за руку и притянул к себе так, что она оказалась у него на коленях. Он немедленно растянулся на диване и положил ее рядом. — Может быть, мне стоит заняться любовью с моей женой?
Она тихонько охнула. Тони развязал пояс ее халата.
— Я хочу тебя. — Его руки сбросили легкую ткань с ее плеч, так что обнаружился лифчик, в котором она спала. Кровь закипела у нее в жилах под его одобрительным взглядом.
— Ты не можешь на меня за это сердиться, — хрипло пробормотал Тони.
— Не за это. Я сержусь за многое другое, — произнесла Рена как можно спокойнее, но голос ее дрожал, выдавая волнение.
— Я понимаю, родная. Я понимаю.
Он сбросил ее халат на пол. Близость его тела разбудила в ней желание. Тяжело дыша, она едва смогла произнести:
— Правда?
— Да, правда. И я хочу загладить свою вину. Позволь мне это сделать. — Тони взял ее голову в ладони и нежно поцеловал. — Позволь мне утолить твою боль. Позволь излечить тебя, любимая моя Рена. — Их губы опять встретились. — Тебе столько пришлось пережить.
Его искренность, тон, завораживающий взгляд смягчили ее сердце. Она хотела излечиться, разрушить защитную стену, чувствовать себя живым человеком.
— Тони, — выдохнула она, сама не зная, что сделает дальше.
— Это твой призыв, — заметил он, гладя ее спину так нежно, что по всему ее телу побежали сладкие искры. И еще один камень вывалился из защитной стены.
Молнией пронеслись у нее в голове образы прошлого. Их радость, их смех, их головокружительная любовь. Чем больше она старалась забыть, тем яростнее воспоминания рвались на волю.
— Я хочу, чтобы боль ушла, — прошептала она, — хотя бы только на короткое время. На сегодняшнюю ночь.
— Тогда позволь мне помочь тебе.
Она закрыла глаза и подчинилась зову момента.
— Да, — прошептала она.
Рена дотронулась до его груди. Ее пальцы искали, дразнили, возбуждали. Ему стало удивительно хорошо. Он ощутил себя сильным, могучим.
Она склонила голову к его голове, требуя поцелуя, и приняла его всем сердцем, отбросив сомнения. Казалось, их тела подчиняются одному и тому же ритму. Любое ее движение вызывало в нем сексуальный восторг. На любой ее стон он отвечал стоном. Ей и раньше нравилось брать инициативу на себя, но сегодня она впервые так яростно настаивала на своем контроле, и Тони, по всей видимости, понял, что ей это необходимо. Он принял ее с сияющими глазами и с радостью отдал ей свое тело.
— Я весь твой, — произнес он.
У нее перехватило дыхание. Она знала, что он имеет в виду секс, но ухватилась за это утверждение. Он весь ее. А сможет ли она когда-нибудь стать вся его?
— Ты опять задумалась, — сказал Тони с улыбкой.
— Признаю себя виновной.
Она сняла лифчик, освободила от него грудь, а заодно и мозг — от мрачных мыслей.
Тони потянулся к Рене и стал ласкать ее с утонченной нежностью, целовать с любовью каждую частичку ее тела, и его неожиданное сочувствие проникло ей в душу.
Их акт любви был то спокойным и размеренным, то диким и безумным. Они двигались вверх и вниз, учились и узнавали, сообщали друг другу наслаждение и радость. Ночь не знала границ, а когда пришло время сбросить невероятное напряжение, Рена поднялась на Тони, обвила его ногами, а он держал ее бедра, направляя ее. Ее движения подчинялись неутолимому голоду, тело горело, мозг молчал. Она радовалась каждому мигу их единения, и ее восторг передавался ему. Она дрожала под напором оргазма, выкрикивала его имя, а он крепко держал ее и сливался с ней в неописуемом наслаждении. И оба они словно уносились на небо.
Рена расслабилась в изнеможении. Тони обнял ее и поцеловал в лоб.
