Он целый день молчал, был думой взор одет,Он будто все внимал тому, что молвил дед.И, мудрецов созвав, он рассказал им ночьюО том, что видел он как будто бы воочью.
Рассказ Шапура о Ширин
И некий жил Шапур, Хосрова лучший друг,Лахор он знал, Магриб прошел он весь вокруг,Знай: от картин его Мани была б обида.Как рисовальщик он мог победить Евклида.Он был калама царь, был в ликописи скор.Без кисти мысль его могла сплетать узор.Столь тонко создавал он нежные творенья,Что мог бы на воде рождать изображенья.Он перед троном пал, — и услыхал Хосров,Как зажурчал ручей отрадных сердцу слов:«Когда бы слух царя хотел ко мне склониться,Познанья моего явилась бы крупица».Дал знак ему Парвиз: «О честный человек!Яви свое тепло, не остужай наш век!»Разверз уста Шапур. В струенье слов богатомОн цветом наделил слова и ароматом.«Пока живет земля — ей быть твоей рабой!Да будет месяц, год и век блажен тобой!Да будет молодость красе твоей сожитель!Твоим желаньям всем да будет исполнитель!Да будет грустен тот, кто грусть в тебе родил!Тебя печалящий — чтоб в горести бродил!По шестисводному шатру[130] моя дорога.Во всех краях земли чудес я видел много.Там, за чредою гор, где весь простор красив,Где радостный Дербент, и море, и залив —Есть женщина. На ней блеск царственного сана,Кипенье войск ее достигло Исфахана,Вплоть до Армении Аррана мощный крайЕй повинуется. Мой повелитель, знай:Немало областей шлют ей покорно дани.На свете, может быть, счастливей нет созданий.Без счета крепостей есть у нее в горах,Как велика казна — то ведает Аллах.Четвероногих там исчислить не могли бы.Ну, сколько в небе птиц? Ну, сколько в море рыбы?Нет мужа у нее, но есть почет и власть.И жить ей весело: ей все на свете всласть.Она — ей от мужчин в отваге нет отличья —Великой госпожой зовется за величье.«Шемору» видел я, прибывши в ту страну.«Шемора» — так у них звучит «Михин-Бану».[131]
