говорить. Естественно, как и ожидалось, что-то о высоких материях. Но не о роли прикладной психологии в коррекции профессиональных качеств личности и прочем околонаучном занудстве, с опрометчивым приглашением ко всем и каждому посетить ее кабинет. Конечно, вот уж с этим проблем не будет. Беспокоиться совсем не следует. Повалят валом и так, без всякого приглашения. Еще выталкивать придется и двери укреплять, чтобы не снесли. Могла бы даже не упоминать об этом. И так от посетителей отбоя не будет. Без предварительной записи за месяц уже через пару дней будет не прорваться и не просочиться. Ну ничего, найдем возможность для содержательного разговора по душам, и не обязательно в ее кабинете.
Вначале чувствовалось ее волнение, и голос был несколько сбивчивым и суховатым. Но потом в ней победил профессиональный психолог, и голос изменил тональность, стал мелодичным, проникновенным и весьма эротичным. Он лился в уши присутствующих завораживающим потоком, пробуждая ответные теплые эмоции и чувства.
— Джентльмены! Возможно, я ошибаюсь, но я не вижу среди собравшихся ни одного женского лица. Так что я рада, что смогу внести некоторое разнообразие в вашу жизнь в этом плане. Я родилась в семье со старыми военно-морскими традициями. И отец, и дед, и прадед принадлежат к когорте военных моряков. Прадед участвовал во время гражданской войны в первом в истории сражении броненосцев на реке Потомак. Мое детство прошло на военно-морских базах, поэтому мне приятно видеть в зале людей в форме и с эмблемами морской авиации. К сожалению, в силу особенностей пола мне не довелось продолжить эту семейную морскую традицию.
Но я нашла себе дорогу в другой, «пятый океан». Я понимаю, что летчика может понять только летчик. Поэтому уже предприняла некоторые шаги в этом направлении, пока как любитель. Мне повезло, я обзавелась небольшим личным самолетом. Надеюсь, что командование найдет ему место на базе. — Она при этом выразительно посмотрела на полковника Паттерсона, который выдержал ее взгляд с невозмутимым стоицизмом испытанного ветерана войн и вооруженных конфликтов, и продолжила: — Но мне бы хотелось увидеть небо вашими глазами, почувствовать его вашим сердцем профессиональных пилотов. Я рассчитываю на то, что мне найдется место в боевом самолете, хотя бы за спиной опытного пилота, в учебной спарке. Уверена, что моя мечта с вашей помощью осуществится. И мы будем иметь возможность встречаться не только в моем кабинете во время сеансов психотерапии, но и в небе во время полета. Кстати, в обмен могу покатать желающих на своем винтомоторном тихоходе. Хотя я понимаю, что после реактивных монстров мой аэроплан вам покажется слишком примитивным.
Последняя шутка была поддержана дружным смехом аудитории. Стивен слегка приподнялся над толпой и окинул взглядом собравшихся в зале.
Такое впечатление, что этот свой первый бой на земле она выиграла. Ей удалось завоевать аудиторию. Достаточно увидеть эти довольные собой лица. Затронуты их лучшие чувства, самое для них дорогое. Дама интуитивно нашла правильные слова и дорогу к сердцам этих внешне жестких, но мягких сердцем и отзывчивых душой людей.
Но главное, она его не заметила. Она общалась с аудиторией в целом, с массой людей, а не с каждой отдельной личностью. И ему удалось затеряться в этой массе. Так что еще не вечер. Он тоже выиграл этот первый раунд, по-своему. Выиграл время для того, чтобы собраться с мыслями, проанализировать ситуацию и принять правильное решение. А потом столь же успешно приступить к его выполнению. Может быть, даже предусмотреть запасные варианты и пути отступления. На войне, как на войне. А в любви опасностей и проблем не меньше, чем на фронте. И хотелось бы все предугадать заранее и уменьшить риск неизбежных потерь.
7
После этого пресловутого совещания Стивен спал плохо. Его преследовали жуткие видения, Он сидел привязанным к жесткому деревянному креслу. Буквально весь перевитый жесткими веревками, врезавшимися в кожу. Сидел в каком-то мрачном бетонном застенке без окон, перед столом, на котором были разложены страшные орудия пыток. Плети, клещи, крючки, напильники, паяльники и прочий специфический инструмент. И ему прямо в глаза был направлен обжигающий и слепящий луч лампы с отражателем.
Из-за лампы он не видел лицо инквизитора, одетого в черный балахон с высоким капюшоном и прорезями для глаз и рта. Но зато слышал его, точнее, ее голос, хорошо знакомый ему. Голос опытного психолога с хорошо поставленными властными и эротичными модуляциями, доходчиво внушающий упрямому пациенту простую мысль.
— Мистер Брайтон, не надо упорствовать. За все в жизни приходится платить. И за удовольствия тоже. Вы провели со мной целую ночь, и теперь вам придется передать мне свой истребитель в личную собственность. Подпишите вот эту бумагу. Это пустая формальность, которая поможет вам избежать многих неприятностей. Я знаю, что вы не боитесь боли. Но после специальной обработки вы уже никогда не сможете летать. Подумайте об этом. О том, что вы можете потерять.
Он упрямо мотнул головой, и тогда она встала из-за стола и подошла к нему ближе. Он услышал шуршание шелка на ее ногах, почувствовал чарующий, тонкий запах ее духов и одновременно увидел раскаленный докрасна металлический прут в ее руках. Потом она села ему на колени, откинула свой капюшон, взяла его свободной рукой за подбородок и притянула к своим губам. Поцелуй был долгим, глубоким и сочным, и, похоже, прощальным.
— Ну что ж, — размеренно и спокойно сказала она. — У тебя был выбор. И ты его сделал. — Он увидел, как красный рдеющий кончик прута медленно двинулся к его глазам и невольно дернулся всем телом назад, пытаясь уклониться от неизбежного. Он даже что-то закричал и проснулся от этого крика, от собственного порывистого движения и грядущего ужаса. Проснулся весь в поту, окрученный сбившимися в жгут простынями, вначале даже не понимая, что уже перешагнул границу между сном и явью.
Черт, и надо же такому присниться. В комнате было еще темно. Обычно он вставал с рассветом, в пять утра, чтобы совершить длительную утреннюю пробежку и успеть искупаться в бассейне. Для поддержания спортивной формы и рекомендованного командованием веса. Для сдачи положенных летчику спортивных норм. Для поддержания должного морального тонуса и работоспособности. А иногда и просто для того, чтобы отвлечься от грустных мыслей, неприятностей и невзгод. Нередко это, действительно, помогало. Легкий, размеренный бег трусцой и последующие водные процедуры или занятия в тренажерном зале. Он сам установил себе ежедневную норму. Три мили бегом и по полмили заплыва кролем в бассейне. А по выходным иногда и больше. И еще иногда прыжки в воду с двадцатифутовой вышки, круговые вращения в различных плоскостях на специальных снарядах и на батуте. Мастерство пилота куется не только в воздухе, но и на земле.
Пожалуй, сегодня уже не удастся заснуть. Да и небо на горизонте уже начало светлеть и наливаться розоватым оттенком. Не будем менять привычный распорядок. Он быстро завершил утренний туалет, переоделся, сменив спальную пижаму на спортивную форму — длинные спортивные шорты черного цвета, спортивную тенниску и кроссовки, и вышел из своего коттеджа. Несколько приседаний и наклонов в разные стороны, несколько упражнений на растяжку ножных мышц, круговые движения для плечевых мышц, десять отжиманий лежа. Пожалуй, для подготовки к бегу достаточно, первичная разминка закончена. Кстати, надо будет опробовать себя по канадской системе проверки спортивной формы летчиков. Совершить определенное количество движений различной категории сложности за определенное время. С американскими нормативами он успешно справлялся. А вот сможет ли летать в небе соседней Канады по их национальным критериям?
Он пробежался по дорожке вдоль группы офицерских коттеджей, намереваясь потом свернуть к футбольному полю. На дорожке он был не один. Из соседних домов тоже начали выползать знакомые силуэты тех, кому почему-то не спится, или тех, кто тоже весьма серьезно относился к своей спортивной форме. А также тех, кто просто вынужденно сгонял выявленный медицинской комиссией лишний вес под угрозой принудительного лечения от ожирения или досрочного увольнения из вооруженных сил.
А вот и какой-то незнакомый силуэт впереди, и достаточно хрупкий. Наверное, кто-то из жен
