— Дракон, джентльмены, — объявил король. Обычно это срабатывало. В те времена разобраться с драконом умел любой рыцарь, но на этот раз никто не шелохнулся.
— Свирепый, — добавил он. Ответом было молчание.
Король решил перейти к личным обращениям:
— Сэр Гейн, наше собрание будет благодарно, если вы… Сэр Гейн сказал, что он как раз сегодня растянул связки.
— Сэр Пеллис…
Голос короля упал от неожиданной досады. Такого с ним еще не бывало.
Сэр Пеллис сказал, что ему мешает вросший ноготь.
Король с огорчением продолжил осмотр стола. Внезапно взор его просветлел.
Из-за стола поднимался рыцарь. Это был Агравейн.
— О! — только и произнес король.
Сэр Агравейн невольно сглотнул слюну. Он нервничал, и нервничал так, как никогда еще в этой жизни. Ни разу не ходил он на такие задания, и он волновался как маленький мальчик, собравшийся первый раз в жизни прочитать вслух стихи.
Его смущало не только то, что на него смотрели все, кроме одноглазого сэра Балина, который получил соответствующее повреждение на прошедшем турнире, но и то, что Ивонна, когда он поймал ее взгляд, явственно нахмурилась. Он тихо застонал. Эта леди, подумал он, хочет первоклассного товара или никакого вовсе. Возможно, ей не удастся заполучить Ланселота или Галахада, но она не собирается довольствоваться половиной порции.
Дело в том, что сэр Агравейн влюбился в нее с первого взгляда, с первой секунды. Для других она казалась заурядной и непривлекательной, для него — была Королевой Красоты. Его удивляла реакция остальных рыцарей. Он предполагал, что будет настоящая потасовка за эту сказочную привилегию, и был поистине озадачен, заметив, что из присутствующих встал только он.
— Это, — сказал король девице, — сэр Агравейн Печальный. Вы принимаете его защиту и покровительство?
Агравейн затаил дыхание, но все было в порядке — девица учтиво поклонилась.
— Тогда, Агравейн, — сказал король, — лучше не откладывать. Полагаю, дело срочное, время не ждет, и драконы, э… а… тоже.
Десять минут спустя Агравейн и его дама были в пути.
Первое время они ехали молча. Дама была погружена в размышления, а в голове у Агравейна проносился целый вихрь идей, который кружился вокруг основной мысли, заключавшейся в том, что он, сохнувший по романтике, эту романтику сполна получил.
Дракон! Да к тому же свирепый. Абсолютно ли он уверен, что сможет урегулировать проблему? Конечно, хорошо в таких случаях иметь предварительный опыт, но думать об этом поздно. По дороге у него даже возникла идея заехать к мудрому Мерлину и получить магическую настойку против драконьих укусов, но кто знает, кусаются ли драконы? Может быть, они только дышат огнем или оглушают рыцарей хвостом?
Таких опасений были десятки. Ему, конечно, не следовало уезжать так опрометчиво, не вооружившись подходящими знаниями. Он уже был готов объявить, что только что вспомнил о совершенно неотложном деле, но, взглянув на даму своего сердца, отмел все сомнения. В конце концов, что такое смерть по сравнению с рыцарским долгом?
Он осторожно кашлянул и вывел даму из задумчивости, осведомившись:
— Едем к дракону?
— Ужасное создание, сэр рыцарь, — отвечала она. — Дышит огнем, не дает никому покоя.
— В самом деле? — посочувствовал Агравейн. — А какого он… э-э… размера?
— Сам он толще, чем десять самых толстых деревьев, а голова достает до небес.
— Не может быть! — задумчиво сказал Агравейн, и добавил. — Хм…
— О, сэр, прошу вас, будьте осторожны!
— Буду, — ответил рыцарь, и редко когда он был так уверен в своих клятвах. Будущее казалось ему исключительно мрачным. Все призрачные надежды на то, что данный дракон окажется сравнительно небольшим и вполне безобидным, испарились. Да, это не какой-нибудь там рахитичный дракончик! Подумать только, с десять деревьев! И огнем дышит… Скорее всего, не удастся испортить ему желудок. Проглотит как соленый орех.
По ходу их разговора на горизонте появилось серое пятно.
— Взгляните! — сказала дама. — Это замок моего отца. Вскоре они въехали по подвесному мосту в массивные ворота, которые с лязгом за ними захлопнулись.
Пока они спешивались, навстречу к ним вышел незнакомец.
— Отец, — сказала Ивонна, — разреши представить тебе доброго рыцаря сэра Агравейна, который любезно согласился…
Агравейну показалось, что она немного колеблется.
— Потягаться с драконом? — подсказал отец. — Замечательно! Входите, входите!
Граф Дорм был невысокий пожилой человек, как показалось Агравейну, — с заговорщицкими наклонностями. У него были близко посаженные глаза и переслащенная улыбка. Даже Агравейн, который был настроен любить, по мере возможности, всю семью Ивонны, испытывал к нему антипатию. Конечно, под личиной мошенника типа «похититель болонок» могло скрываться золотое сердце, но сам его внешний вид приливу симпатий не способствовал.
— Очень хорошо, с вашей стороны… — начал граф.
— Что вы, что вы! — откликнулся рыцарь. — Я слышал, у вас здесь дракон.
— Да, есть такая напасть, — согласился хозяин. — Но мы все обсудим за ужином.
В те времена в хороших домах Англии всех усаживали за один стол. На самых почетных местах сидели гости, далее шли места хозяев, а прислуге оставалось сидеть на сквозняке у дверей.
Свита у графа Дорма была небольшой, но свои количественные недостатки она с лихвой заменяла качественными достоинствами. Ни с одним, кто сидел с дальней стороны стола, Агравейн не пожелал бы встретиться в темном парке. Особенно выделялся субъект, с которым он согласился бы встретиться только в том случае, если на его стороне будет дракон, и не самый мелкий.
Голос хозяина вывел его из задумчивости:
— Надеюсь, вы не устали после путешествия, сэр Агравейн? Моя дочурка вам не докучала? Мы здесь народ тихий, как церковные мыши, но постараемся сделать ваш визит увлекательным.
Агравейн считал, что по части развлечений с него хватит и дракона, о чем не замедлил упомянуть.
— Ах, да, дракон, — сказал граф Дорм, — Совсем про него забыл. Надо будет обсудить этот вопрос, но не сейчас, позже.
Его взгляд встретился со взглядом Агравейна, и он улыбнулся слабой, неискренней улыбкой. Тут рыцарь поймал себя на мысли, что что-то нечисто с этим замком и его обитателями. Постепенно к нему стала приходить уверенность, что вокруг него плетутся интриги, расставляются сети, ведется нечистая игра… короче, — он становится жертвой коварного заговора.
В воздухе ощущалась зловещая таинственность, которая действовала ему на нервы. Когда злобный дракон мародерствует в округе, и рыцарям Круглого стола посылают сигнал бедствия, каждый вправе полагать, что проблема мерзкой рептилии станет пунктом номер один. Но в поведении хозяина явно просматривалась тенденция обойти этот вопрос. Как только заходила речь о драконах, он сразу становился каким-то скользким и обтекаемым. Это было в высшей степени странно, и напоминало звонок в полицейский участок с единственной целью — обсудить результаты футбольного матча.
По телу Агравейна разлилась волна недоверия. Ему живо вспомнились рассказы о разбойниках, которые заманивают простодушных рыцарей в замки и держат их там, а честной народ, нервно подбадриваемый друзьями потерпевшего, скидывается по кругу на выкуп. Не это ли его случай? Манеры и улыбка хозяина могли бы удовлетворить любой состав присяжных, и те единодушно вынесли бы ему обвинительный приговор, не покидая зала суда. С другой стороны, он — отец Ивонны. Разум сэра Агравейна отказывался записывать такую девушку в его сообщницы.
