Что кровь нечистая прольется мною. Теперь ножу свою вверяю честь Пусть в тело оскверненное вонзится! Ведь смерть позору должно предпочесть, Пусть честь живет, а жизнь пускай затмится, Из пепла, грязи слава возродится! Когда убью своею смертью стыд, Из пепла честь, как феникс, воспарит. Властителю утраченного клада, Что завещать тебе теперь должна? Моя решимость — вот твоя отрада, Ты отомстишь за мой позор сполна. Тарквиний да погибнет! Цель ясна: Я, друг и враг, себя низрину в Лету, Но ты отмети Тарквинию за это! Еще раз волю вкратце повторю; Для неба и земли — душа и тело, Решимость я, супруг, тебе дарю, А честь свою ножу вручаю смело, Мой стыд — задумавшему злое дело, А славу — в память тем в родной стране, Кто не помыслит худо обо мне. Ты, Коллатин, вершитель завещанья, Смотри, как поступил со мною враг! Я смою кровью тяжесть поруганья, И светом смерти вспыхнет жизни мрак. Бесстрашен сердца клич: да будет так! Своей рукою одолею беды И гибелью достигну я победы!» Итак, ей смерть — единственный исход! Она, из глаз жемчужины роняя, Служанку хриплым голосом зовет, И та летит, минуты не теряя… Покорна долгу дева молодая! На щеки госпожи глядит она Там словно тает снега пелена. Она ей утра доброго желает, А дальше скромно приказаний ждет… Ей видно — госпожу тоска терзает, Ей ясно — горе госпожу гнетет! Но все ж спросить покуда не дерзнет Как, почему два солнца вдруг затмились, А щеки роз и свежести лишились. В закатный час как бы в слезах поля И все цветы увлажнены росою: Так всхлипывает дева, скорбь деля Столь щедро со своею госпожою. Ей жаль — два солнца гаснут, скрыты тьмою, И падают в соленый океан, И ей самой в глаза упал туман. Застыв, стоят прелестные созданья, Как у фонтана статуи наяд… Но непритворны госпожи рыданья, И лишь сочувствие — служанки взгляд. Ведь женщины чуть что — заголосят! Всегда с любым готовы плакать вместе, Глаза, как говорят, на мокром месте! Мужчины — мрамор, женщины — лишь воск! Как мрамор хочет, так он воск ваяет! Созданьям слабым впечатленья в мозг Мужская сила, ловкость ложь врезает… Виновны ль жены в том, что так страдают? На воске с мордой дьявольской печать Возможно ль воск за это порицать? Ведь женщина — открытая равнина, Приметен тут и крохотный червяк… Походит на дремучий лес мужчина, Где залегло все зло в пещерный мрак. В хрустальных гранях виден и светляк! Порок мужчин под сталью глаз таится, А женщин выдают во всем их лица! Никто цветок увядший не корит, А все бранят разгул зимы морозной. На жертву ль должен пасть позор и стыд? Нет, на злодея. Не карайте грозно Ошибки женщин. Рано или поздно, Все зло исходит от владык мужчин,
