— Знаю я тебя, опять надуешь.
— Нет, Степанушка, не надую — до трехсот считать буду, успеешь примету высмотреть. Сажай скорей свинку в карету.
Посадил Степанушка серебряную свинку в карету, стал опять царевнину примету в волосах высматривать. Глядит-глядит, от солнца в глазах рябит, ничего не видно. Досчитала царевна до трехсот, села в карету и уехала, а Степанушка опять в дураках остался.
Всыпал барин Степану за серебряную свинку сто плетей, два дня держал в чулане взаперти, на третий выпустил.
— Ну, — говорит барин, — не убережешь золотую свинку, кожу с живого сдеру.
Пасет Степан золотую свинку, слышит — опять царевна скачет. Вышла из кареты, просит последнюю свинку — золотую, в спальню к себе для красоты пустить хочет.
Степан согласился, но с уговором, что царевна даст целый час свою примету высматривать. Завел Степан царевну в тень, чтобы солнце глаза не слепило, и стал у нее волосы по одному перебирать. И нашел у царевны на маковке волосинку из чистого золота.
— Ага, — сказал Степанушка. — теперь ты от меня не уйдешь. Езжай себе во дворец подобру- поздорову.
Нахлобучил Степан шапку и пошел не к барину, а к отцу, в старую хату.
— Здоров, батюшка!
— Здоров, сынок! Ну, как твои заработки?
— Да вот видишь рубцы от барской плетки — вот и все мои заработки.
Заплакал отец горько, но что с дурака возьмешь?
А Степанушка смеется, отца утешает:
— Не плачь, батюшка, погоди немного, будет и на нашей улице праздник.
Долго ли, коротко ли пришлось им ждать, только пришла к ним в село весть, что выдает царь свою дочку замуж, за того, кто укажет, какая у нее есть тайная примета. Узнал об этом Степанушка, обрадовался. «Ну, — думает, — теперь-то я не пропаду».
Подпоясался ременным пояском, надел на одно ухо шапчонку и стал с отцом прощаться.
— Ты куда, сынок?
— К царю.
— Зачем?
— Царевну сватать.
— Эх ты, дурак-дурак! Куда конь с копытом, туда и рак с клешней. Людей бы хоть постыдился.
— Ничего, батюшка, вот увидишь — будет и на нашей улице праздник.
И пошел Степанушка к царю. По дороге идет, слышит — сзади кто-то на тройке скачет, догоняет. Еле успел Степанушка с дороги сойти, как мимо него промчалась резвая тройка, запряженная в коляску. А в коляске той сидел барин, хозяин трех свиней. Он тоже ехал к царю царевну сватать.
Посмеялся Степанушка про себя и пошел дальше. Идет-идет, вдруг слышит — на дороге кто-то плачет тонким голосом. Глядит под ноги, видит — мышка-норушка с перебитой лапкой в пыли лежит, плачет.
— Что с тобой, мышка?
— Да вот видишь, добрый молодец, летел мимо барин на тройке и лапку мне колесом переехал…
Оторвал Степанушка от рубахи тряпочку, перевязал мышке лапку и отнес ее с дороги в траву.
— Спасибо тебе, Степанушка, за услугу, — сказала мышка, — может, я тебе тоже когда-нибудь пригожусь.
Идет Степан дальше. Идет-идет, слышит — кто-то под ногами жужжит. Видит — навозный жук на спине барахтается, на ноги встать не может.
— Что с тобой, жук-навозник?
— Да вот видишь, добрый молодец, ехал мимо барин на тройке и опрокинул меня колесом, еле я жив остался…
Перевернул Степанушка жука со спины на ноги и отнес его на край дороги.
— Спасибо тебе, Степанушка, может, я тебе тоже когда-нибудь пригожусь.
Наконец дошел Степанушка до царева дворца, а там народу собралось видимо-невидимо. Впереди всех барин стоит, с царевны глаз не спускает. А подле царевны три свинки бегают — медная, серебряная и золотая.
И вот спрашивает царь у всех собравшихся:
— Кто знает царевнину примету — выходите и говорите.
Вышел один и говорит:
— У царевны за ухом черная родинка.
— Послать его конюшни чистить, чтоб не болтал без толку! — приказал царь.
Вышел другой:
— У царевны на ногте трещинка.
— Выпороть его, чтобы не выдумывал, чего, нет! — приказал царь.
Вышел третий:
— У царевны на правой ноге шесть пальцев.
— Сослать его в Сибирь, чтобы не клеветал на цареву дочку! — приказал царь.
После того никто не решался угадывать.
Тогда вышел вперед Степанушка. А барин у него за спиной стоит, не отходит. И сказал Степан:
— Я знаю царевнину примету.
Все глянули, да так и ахнули. Пастух какой-то. На ногах лапти, а тоже свататься пришел!
Царь покосился и промолвил:
— Ну, Что ж, говори.
Степанушка говорит:
— У ней на голове, на самой макушке, золотая воло…
А барин сзади как крикнет:
— … синка! Это я первый сказал!
Царь поглядел на барина, видит — одет богато. «Ну, — думает, — лучше за богатого отдам, чем за оборванца». И говорит царь, обернувшись к барину:
— Твоя правда, добрый человек. Ты угадал моей дочки примету, бери ее себе в жены.
Но Степан уже тут как тут:
— Позволь, царь-государь, это я первый примету угадал. Спроси у людей, все подтвердят, что я первый про волосинку сказал!
Тут все кругом зашумели. Одни кричат:
— Степан первый сказал!
Другие кричат:
— Нет, барин первый!
Задумался царь: что ж ему делать, как бы от Степана избавиться и дочку за барина выдать? И решил царь так: пусть пойдет царевна в сад гулять со Степаном и с барином. Кто ей больше понравится, тот и будет ее мужем.
Пошел Степанушка в степь, сел при дороге и закручинился:
— Не захочет царевна со мной, оборванцем, по саду ходить.
— А может, и захочет, — сказал чей-то тонкий голос.
Посмотрел Степанушка вокруг себя — никого. Думал, послышалось. Вдруг видит — на лапте жук- навозник сидит.
— Не горюй, Степанушка, не кручинься. Захочет царевна с тобой гулять, вот увидишь. Приходи в сад, не робей.
Вечером приходит Степан в царский сад, а барин уже там в самой лучшей одежде, в шелках и в бархате, по дорожкам гуляет. И не чует он, что жук-навозник ему полные карманы навоза натаскал, и дух от
