– Она вычистила кухню, как я ее просил, потом сказала, что до ужина у нее есть пара часов и…
– А где ваш сын? – спросил Стерх. – Могу я с ним поговорить?
– Нет, – очень жестко, категоричней некуда, ответил Витунов. Он уже не очень хорошо владел собой, если бы не присутствие Капитанова, он бы, пожалуй, позвал кого-нибудь из дома, и попробовал выставить незванных посетителей силой.
– Да вон же она стоит! – вдруг воскликнул Жемал.
– Что? – переспросил Стерх.
Жемал, пока они тут переругивались, спустился с терассы и прошел десяток метров по газону. Потом поднял руку, указывая куда-то в темноту. Стерх проследил этот жест. Он вел к той площадочке у воды, на которой стояли шезлонги.
Вика поправила очки, Стерх подошел к Жемалу. Но то ли у него от света на терасске ослепли глаза, то ли вообще темновое зрение у бывшего фарцовщика оказалось лучше – так ничего и не увидел.
Тем временем Капитанов решительно затопал в сад… И вдруг вскрикнул. Он не заметил, как столкнулся с высоким, выше человеческого роста, манекеном из темной пластмассы, поставленным прямо на траву. Николай Васильевич отпрыгнул вбок и оглянулся.
– Я… не заметил, тут темно, – он был готов оправдываться. – И кто такое придумал?
– Да ерунда это, – махнул рукой Витунов. – Виталий, ты видишь ее? Где она?
– Стоит над водой, – отозвался Жемал.
Стерх обогнал Капитанова и пошел вперед. Теперь он очень жалел, что не удосужился купить батарейки для фонаря. Но память подсказывала ему, что он идет правильно, лишь чуть, кажется, забирает в сторону кустов. Он поправился, оглянулся, свет на терасске теперь казался ярким, как от прожекторов. Трава под ногами жестко шуршала, хотя и не очень громко.
Постояв, Витунов вдруг пошел за Стерхом, рядом с ним затопал и Жемал. Да, оказалось, Стерх немного обманулся в направлении, и ему пришлось догонять Витунова, который ориентировался, конечно, гораздо лучше. За хозяином владений шли и Вика с Капитановым. Наконец, Николай Васильевич не выдержал:
– Нюра! – позвал он, но это был не крик, это была просьба отозваться.
Впереди показалась вода, она процедила свой блеск сквозь кусты, как тяжелое, неподвижное стекло. На ее фоне стали видны поручни площадки, какие-то темные тени, то ли шезлонги, поставленные горбылем, то ли манекены. Манекены…
– Но ведь это не человек, – проговорила Вика неуверенно.
Стерх хмыкнул что-то, соглашаясь, потом сделал еще несколько шагов, попал в какую-то ямку, пока выбирался, почувствовал холод, пробежавший по спине. И тут же услышал свой голос, словно отдаленный раскат грома:
– Я не думал, что вы так далеко зайдете, Витунов.
Витунов стоял с Жемалом перед сходом на площадку и не ответил. Потом он достал из кармана домашней куртки пачку сигарет, вытащил одну, Жемал тут же чиркнул зажигалкой. При этом свете впереди стала видна неподвижная, темная, молчаливая, почти угрожающая фигура. Она чуть склонилась над самой водой, облокотившись о поручни. Ветер с воды трепал ее волосы.
Стерх решил покончить с этим. Он сделал вперед несколько шагов, обогнав Капитанова и Вику, положил руку на плечо манекена… И вздрогнул. Под толстым свитером определенно была живая плоть. Но Стерх по инерции продолжал движение, и развернул к себе стоящего над водой человека… Девушку.
И тогда стала видно ее лицо. Она еще чуть замедленно, видимо, задумавшись, подняла голову и сделала короткий выдох, словно не дышала последние минуты. Зажигалка сзади не гасла, даже наоборот, Жемал поднял ее повыше, словно фонарь.
Стерх знал это лицо, знал эти глаза. Перед ним стояла Нюра.
Глава 15
Они смотрели друг другу в глаза. Стерху показалось, что это длилось целый век, хотя на самом деле, всего несколько секунд. Но Стерх чувствовал себя и эту девушку очень далекими от всего, что творилось вокруг, вообще творилось в мире и считалось важным. Увидев перед собой Нюру, он словно бы мгновенно умер, даже не заметив этого, не почувствовав боли или сожаления. А она все смотрела и смотрела на него с безмолвным вопросом.
Наконец, в ее глазах проявились признаки жизни, и это заставило Стерха отойти в сторону. Он почти испугался этой девушки.
– Нюрочка! – закричал сзади Капитанов.
– Отец, – отозвалась она, но как-то неловко, словно до конца не была уверена, что этот близкий ей человек может появиться тут, в мире Витуновых и ее внутренней боли и неуверенности.
Теперь Стерх видел все как бы со стороны, и свои поступки оценивал тоже со строны. Он увидел, что некто, по фамилии Стерх, подходит к Вике, берет ее за руку повыше локтя и ведет к выходу.
Это может быть ошибкой, подумал он, так быстро удирать отсюда, но поделать ничего не мог. Он шел сам и вел Вику к выходу. Молча, ничего не объясняя даже себе, ни с кем не попрощавшись… Лишь мельком понадеявшись, что после всего случившегося найдется кому довезти Капитанова до дома. Но он не мог больше оставаться тут. В крайнем случае, чтобы исчезнуть, он дал бы себя отправить на Луну без обратного билета, только бы его тут не было.
Относительно ясно он начал думать, лишь уселся за баранку своей «Нивы» и автоматически застегнув ремень безопасности. Он оглянулся, Вика ждала, пока он откроет ей задвижечку на окне, он расстегнул ремень, поднял штырек, и она уселась рядом. Они поехали.
Значит, Витунов был прав, Нюра вернулась из Крыма. А ведь он был уверен, что она осталась там, пару часов назад он даже поставил бы на это свою жизнь… Но Витунов оказался прав. Очевидно, Стерх ошибался, когда думал, что Нюра умерла. В самом деле, у него не было ни малейшей зацепки, лишь ощущение ужаса перед чужой смертью…
Столбы мелькали мимо них в темноте, чаще это были обычные телеграфные бетоные балки, но попадались и мачты линий высокого напряжения. Когда-то их выставили по всей земле без счета, лишь для удобства бездарных инженеров, решающих сиюминутную задачу. Существовала архитектура домов и городов в целом, но в России еще не было архитектуры нерукотворной земли, полей и лесов, рек и неба. Появится ли она когда-либо?
Его взгляд упал на спидометр, он выжимал более ста сорока километров, как во время той гонки за Витуновым младшим на юг, в Крым. Стерх стиснул зубы и заставил себя снять ногу с педали газа. Потом снова газанул, но уже отслеживая, чтобы скорость не превышала восьмидесяти. Так они доехали до Москвы.
Перед Кольцевой Стерх посмотрел на Вику. Он чувствовал, что в ее голове кружатся почти те же самые мысли. Она заметила этот взгляд, и вдруг довольно-таки больно стукнула его кулаком по колену.
– Съезжай, шеф, на обочину… И стой.
Стерх послушно, как в школе, съехал с дороги. Они остановились.
– Сладенький мой, – проворковала Вика, и тут ее голос стал суровым, как у сержанта, – попробуй вернуться в себя. В таком состоянии нельзя въезжать в Москву, ты или нас угробишь, или людей на переходе.
– Ты о чем?
– Ты знаешь, о чем.
Он вздохнул, наверное, она была права. Он выключил двигатель, откинулся назад и посмотрел на проносящиеся мимо машины. Было еще не поздно, и машин по шоссе проходило видимо-невидимо.
– И что ты думаешь о нашей ошибке? – спросил она без преамбул.
Вытащила свои «Кемел» без фильтра, подала ему. Он чиркнул зажигалкой, закурил.
– А ты? – спросил он, без особого вдохновения.
– Где тебя только воспитывали? – беззлобно удивилась она.
– Что такое?
– Я тоже нуждаюсь в огоньке, – пояснила она.
– О, прошу прощения.
Он поднес ей трепещущий язычок пламени.
– Теперь я думаю, – начала она, – что все обошлось так, как и должно было с самого начала. В Крым
