убить, —видно, со зла, —Но царская дочь путеводную нитьпарню дала… С древним сюжетомЗнаком – не один ты.В городе этом — Сплошь лабиринты:Трудно дышать,Не отыскатьвоздух и свет…И у меня дело неладно:Я потерял нить Ариадны!Словно в час пик,Всюду тупик — выхода нет!Древний герой ниточку тукрепко держал:И слепоту, и немоту —все испытал;И духоту, и чернотужадно глотал.И долго руками одну пустотупарень хватал.Сколько их бьется,Людей одиноких,В душных колодцахУлиц глубоких!Я тороплюсь,В горло вцеплюсь —вырву ответ!Слышится смех: зря вы спешите,Поздно! У всех порваны нити! Хаос, возня…И у меня —выхода нет!Злобный король в этой странеповелевал,Бык Минотавр ждал в тишине —и убивал.Лишь одному это дано —смерть миновать:Только одно, только одно —нить не порвать! Кончилось лето,Зима на подходе,Люди одетыНе по погоде, —Видно, подолгуИщут без толкуслабый просвет.Холодно – пусть! Всё заберите…Я задохнусь здесь, в лабиринте:Наверняка:Из тупикавыхода нет!Древним затея их удалась —ну и дела! Нитка любви не порвалась,не подвела.Свет впереди! Именно тамхрупкий ледок:Легок герой, – а Минотавр —с голода сдох!Здесь, в лабиринте,Мечутся люди:Рядом – смотрите! —Жертвы и судьи, —Здесь в темноте.Эти и течествуют ночь.Крики и вопли – всё без вниманья!..Я не желаю в эту компанью!Кто меня ждет,Знаю – придет,выведет прочь.Только пришла бы,Только нашла бы —И поняла бы:Нитка ослабла…Да, так и есть:Ты уже здесь —будет и свет! Руки сцепились до миллиметра,Всё – мы уходим к свету и ветру, —Прямо сквозь тьму,Где – одномувыхода нет!..1973* * *Не впадай ни в тоску, ни в азарт тыДаже в самой невинной игре,Не давай заглянуть в свои картыИ до срока не сбрось козырей.Отключи посторонние звукиИ следи, чтоб не прятал глаза,Чтоб держал он на скатерти рукиИ не смог передернуть туза.Никогда не тянись за деньгами.Если ж ты, проигравши, поник — Как у Пушкина в «Пиковой даме»,Ты останешься с дамою пик.Если ж ты у судьбы не в любимцах —Сбрось очки и закончи на том,Крикни: «Карты на стол, проходимцы!» —И уйди с отрешенным лицом.‹Между 1967 и 1974›* * *Не гуди без меры,без причины, — Милиционерыиз машиныВрутаж до хрипоты, — Подлецамсигнальте не сигнальте —Пол-лицавпечаталось в асфальте, — Тутне до красоты.По пути – обильныепроулки, — Все автомобильныепрогулкиВпредьнадо запретить.Ну а на моемна мотоциклеТесно вчетвером,но мы привыкли,Хотьтрудно тормозить.Крошка-мотороллер —он прекрасен, —Пешеход доволен, —но опасен —МАЗили «пылесос».Я на пешеходовне в обиде,Но враги народав пьяном виде —Раз! —и под колесо.Мотороллер – что ж,он на излетеОчень был похожна вертолетик, —Ух,и фасон с кого!Побежатьи запатентовать бы, —Но бежатьнельзя – лежать до свадьбыУСклифосовского!‹Между 1967 и 1974›* * *Водой наполненные горстиКо рту спешили поднести —Впрок пили воду черногорцы,И жили впрок – до тридцати.А умирать почетно былоСредь пуль и матовых клинков,И уносить с собой в могилуДвух-трех врагов, двух-трех врагов.Пока курок в ружье не стерся,Стрелял и с седел, и с колен, — И в плен не брали черногорца —Он просто не сдавался в плен.А им прожить хотелось дo ста,До жизни жадным, – век с лихвой,В краю, где гор и неба вдосталь,И моря тоже – с головой:Шесть сотен тысяч равных порцийВоды живой в одной горсти…Но проживали черногорцыСвой долгий век – до тридцати.И жены их водой помянут;И прячут их детей в горахДо той поры, пока не станутДержать оружие в руках.Беззвучно надевали траур,И заливали очаги,И молча лили слезы в трaву,Чтоб не услышали враги.Чернели женщины от горя,Как плодородная земля, —За ними вслед чернели горы,Себя огнем испепеля.То было истинное мщенье —Бессмысленно себя не жгут:Людей и гор самосожженье —Как несогласие и бунт.И пять веков – как божьи кары,Как мести сына за отца —Пылали горные пожарыИ черногорские сердца.Цари менялись, царедворцы,Но смерть в бою – всегда в чести,Не уважали черногорцыПроживших больше тридцати.1974* * *Я был завсегдатaем всех пивных —Меня не приглашали на банкеты:Я там горчицу вмазывал в паркеты,Гасил окурки в рыбных заливныхИ слезы лил в пожарские котлеты.Я не был тверд, но не был мягкотел, —Семья пожить хотела без урода:В ней все – кто от сохи, кто из народа, —И покатился ‹я›, и полетелПо жизни от привода до привода.А в общем что – иду – нормальный ход,Ногам легко, свободен путь и руки, —Типичный люмпен, если по науке,А по уму – обычный обормот,Нигде никем не взятый на поруки.Недавно опочили старики —Большевики с двенадцатого года, —Уж так подтасовалася колода:Они – во гроб, я – вышел в вожаки, —Как выходец из нашего народа! У нас отцы – кто дуб, кто вяз, кто кедр, —Охотно мы вставляем их в анкеты,И много нас – и хватки мы, и метки, —Мы бдим, едим, других растим из недр,Предельно сокращая пятилетки.Я мажу джем на черную икру,Маячат мне и близости, и дали, —На жиже – не на гуще мне гадали, —Я из народа вышел поутру —И не вернусь, хоть мне и предлагали.‹1974 или 1975›* * *Не однажды встречал на пути подлецов,Но один мне особо запал —Он коварно швырнул горсть махорки в лицо,Нож в живот – и пропал.Я здоровый, я выжил, не верил хирург,Ну а я веру в нем возродил,Не отыщешь таких и в Америке рук —Я его не забыл.Я поставил мечту свою на тормоза,Встречи ждал и до мести дожил.Не швырнул ему, правда, махорку в глаза,Но потом закурил.Никогда с удовольствием я не встречалОткровенных таких подлецов.Но теперь я доволен: ах, как он лежал,Не дыша, среди дров! ‹1975›* * *Вы были у Беллы?Мы были у Беллы —Убили у БеллыДень белый, день целый:И пели мы Белле,Молчали мы Белле,Уйти не хотели,Как утром с постели.И если вы слишком душой огрубели —Идите смягчиться не к водке, а к Белле.И если вам что-то под горло подкатит —У Беллы и боли, и нежности хватит.‹1975›* *
