возвышающегося над пожарищем огромным черным треножником Словоблудника, еще не превратившегося в Щекотунчика, но уже ставшего Слоновым, и…
И точка ШВБ выплюнула Одиссея прямо на поле засаженное волосатыми марсианскими огурцами, а после этого не спеша закрылась.
ЭПИЛОГ
Ветер, заплутавший в огурцовом волосе, «ныл» как-то особенно печально.
Одиссей стоял посреди поля на коленях, но яркую точку на опаловом предзакатном небосклоне заметил сразу.
— Иллюзия?! Ну что ж, может быть…
Одиссей встал с колен, отряхнул брюки и, засунув руки в карманы, стал ждать, когда космический катер службы ТГБ совершит посадку.
Похоже было, что Одиссей пришел к какому-то решению.
А ждать оставалось не долго.
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ. ГАЛАТЕИ
(пессимистический фарс)
Десантный спец катер службы Транс Галактической Безопасности (ТГБ) благополучно вынырнул из подпространства в намеченной точке. А если точнее, то на орбите искусственного спутника планеты, известной в трансгалактическом каталоге под номером 7286627, а также, как малая планета земного типа именуемая заселившими ее семьдесят лет назад колонистами — Светлый Путь.
Период обращения вокруг местного светила был равен одной целой и двум десятым земного, вокруг собственной оси — одной целой и двадцать восемь тысячных, сила тяжести — ноль целых девяносто восемь тысячных земной, средняя температура…
Все это метрологическое разнообразие находилось в шаровом скоплении «КВ» и вращалось вокруг красного карлика со звучным именем Сифон.
Одиссей с треском захлопнул трансгалактический каталог и с тоской посмотрел в иллюминатор: карлик действительно был красным, а вот что касается пути, то путь пока был во мраке.
Темная история с этим Светлым Путем. Вроде бы колония исправно выходила на связь, рапортуя о «дальнейшем увеличении неуклонного нарастания производительности труда», а общий объем поставок, импортируемых колонией, сокращался день ото дня. Что, естественно, не могло не тревожить ТГС (трансгалактический союз). Ну а он, в свою очередь, не давал покоя службе ТГБ, которая в соответствующую очередь, в лице своего, уже не один год, бессменного главы, под лицом которого скрывался (интересно с чего бы!) все тот же и все такой же неистребимо лучезарный Сын, собственноручно, так сказать, и вспомнивший об Одиссее.
И вот экс-спец-агент-заочник, не без участия которого было осуществлено не мало успешных операций, и не меньшее количество, по заранее намеченному плану, успешно провалено, вынужден вновь, тряхнув чем осталось, отправляться в Путь.
Ведь он — агент-заочник, одним словом спец-Одиссей, был чуть ли не единственным в ТГС обладателем уникальной, таинственной и могучей особенности — вляпываться в неприятности, а значит быть, в некотором смысле, в самой гуще невероятных событий. А из гущи оно всегда конечно видней, во что же ты собственно вляпался.
— Взлетно-посадочная площадка колонии Светлый Путь на связи!
Одиссей встрепенулся и наклонился к пульту:
— Вы что там повымерли все? Я уже битый час запрашиваю разрешение на посадку!
— Посадку не разрешаю.
— То есть как?!
— Совсем!
— Я спец агент ТГБ!!!
— А по мне хоть мама папы римского…
— Но у меня спец задание!
— А у нас — ремонт.
— Какой ремонт?!! — вконец взбеленился Одиссей, в глубине души однако сознавая, что спец агенты так себя не ведут.
— Капитальный. Взлетно-посадочная полоса разобрана начисто! А посередине — робот трубоукладчик выкопал канаву… Канализацию будут подводить.
— Эй, Светлый Путь, вы учтите у меня и катер тоже спец. В случае чего, я ведь могу и ковровое бомбометание организовать!
— Черт с тобой, — сказал усталый голос, — бомби, только отвяжись!
— Нет, вы только послушайте его… Эй!!! НЕ сметь отключаться! Эй?! Отключился таки паршивец… — Одиссей в бессильной ярости побарабанил пальцами по пульту связи и вспомнил о том, что глава ТГБ перед отлетом вручил ему три запечатанных пакета с инструкциями на случай возникновения непредвиденных экстремальных ситуаций.
Момент был самый подходящий, и Одиссей вскрыл все три пакета.
В первом лежал небольшой аккуратный листок с грифом «СОВ. СЕКРЕТНО!!!».
На листке было написано:
ДЕЙСТВОВАТЬ ПО ОБСТОЯТЕЛЬСТВАМ!
Во втором пакете тоже был листок, но большего формата и надпись была несколько иной:
НА СВОЕ УСМОТРЕНИЕ!
Но тоже стоял гриф — «СОВ. СЕКРЕТНО!».
И наконец в третьем пакете оказался совсем большой листок:
НА СВОЙ СТРАХ И РИСК, НО УЧТИ:
ОТВЕЧАЕШЬ ГОЛОВОЙ, ПРИЧЕМ СВОЕЙ!!!
На третьем листке грифа не было зато надпись была выполнена особыми чернилами, которые на свету тут же аннигилировали.
Но Одиссей успел таки заметить, что под всеми тремя, в принципе различными советами стояла одна и та же знакомая подпись — в которой можно было опознать коварную руку главы ТГБ.
«Подлец!» — обреченно подумал Одиссей. — Опять всю ответственность взвалил на меня!' — и поспешно стал готовить корабль к посадке в условиях приближенных к боевым.
Спец катер клюнул носом и чуть было не завалился на бок, но Одиссей оказался на высоте, да к тому же и катер был все же спец.
Когда осела поднятая посадкой пыль, Одиссей экипировался к выходу по форме 3, то есть, как на планету с враждебной геофизической и психоэмоциональной средой, хотя на самом деле был четверг, и окружающий мирный пейзаж не предвещал никаких существенных катаклизмов. Но погода стояла неопределенная и мало ли какие сюрпризы могут ждать впереди.
Мукузани-таун, отчетливо видневшийся на горизонте, главный населенный пункт колонии Светлый Путь, имел вид совершенно не внушающий никаких опасений, но и не пытающийся внушить ничего более путного, а что-то в его облике даже казалось Одиссею подозрительным и настораживающим.
Что-то было явно не то и не так. И хотя до Мукузани-тауна было еще более полумили, Одиссей на всякий случай снял психоэмоциональный деструктор с предохранителя.
Чем ближе подходил Одиссей к Мукузани-тауну, тем отчетливее беспокоило нарастающее Двенадцатое Чувство, присущее только Одиссею и еще небольшой группе товарищей, счастливых обладателей этого самого чувства. Чувство не имело собственного имени, но кратко его можно было охарактеризовать словами:
«Ну что, опять влип, придурок?» — произнесенными с соответствующей теплотой в голосе и скупой мужской слезой, естественно, в глазу.
Когда вышеобозначенное чувство возникло впервые — Одиссей ему не поверил, но потом, с годами, Одиссей все таки понял, что чувствам можно доверять, по крайней мере некоторым, отдельным, в отдельно взятом организме.
Да, конечно, с Мукузани-тауном было что-то не ладно. Гулкие шаги одиссеевых ног обутых в тяжелые кованые ботинки из психотермостойкого сплава, отзывались роскошным альпийским эхом в пустынных
