прицелом ‹Покрышкин А. И. 'Познать себя в бою': Повесть. М., 1986. с.8.›'. 'Хорошо помню воздушные стрельбы по конусу' ‹Конус – полотняная мишень, буксируемая учебным самолетом, имитирующая вражеский самолет. По ней стрелял ученик, тренируя меткость в атаке на воздушных противников. См.: Там же. с.8.›. 'Все это и позволило мне быстро овладеть энергичным сложным пилотажем на самолете. Да и не только мне. В те годы и я, и мои товарищи были заняты поисками путей, которые привели бы к победе в воздушном бою ‹Там же.›'. Кажется, яснее ясного сказал – в воздушном бою. А тезис Суворова об обратном опять остался недоказанным.
И вот еще что. В середине 1940 года 'на Саратовском самолетостроительном заводе, производившем в недавнем прошлом комбайны, начали изготавливать истребители Як-1 – самолеты с цельнодеревянным крылом, с двумя лонжеронами и фанерной обшивкой, потянутой перкалем. Из таких же материалов создавались киль и стабилизатор. Фюзеляж сваривали из стальных труб, которые обтягивались полотном ‹Отсюда характерная ребристость фюзеляжа Яков вплоть до Як-3, четко просматривающаяся на фотографиях.›. Металл и дерево были заложены в самой конструкции ‹Шахурин А. И. 'Крылья
Победы'. М., 1990. с.109-110.›'. Это – новейший Як-1, его развитие – основа советских истребителей военных лет, правда, на начало войны
Як еще не был самым многочисленным новым истребителем. А у немцев что Bf-109E 'Эмиль', что Bf- 109F 'Фридрих' – цельнометаллические, полотном у них только поверхности рулей обшивались. И как вы думаете, как можно было на Яке победить в воздушном бою 'мессера', если советского пилота-истребителя воздушному бою до войны не учили?
Наши летчики как раз и добивались победы за счет более высоких личных качеств, тем более что у немцев в подавляющем большинстве и опыта было больше. А еще был ЛаГГ, вообще практически цельнодеревянный самолет. И ведь истребителей новых типов у нас было немного, все больше 'чайки' (И- 153) да 'ишаки' (И-16)… А тем не менее, немцы сразу оценили воюющих против них советских летчиков более высоко, чем других противников. И как только такие 'неумехи', как советские летчики (рисуемые Суворовым), смогли с самого начала войны оказать немцам сопротивление, которого они раньше не встречали нигде, кроме как, может быть, над Англией?
Кстати, вы не обратили внимание, что Суворов все время вопит о том, что советские танки были лучше всех в мире, и было-то их у нас больше, чем у кого бы то ни было, а вот о советской авиации – молчок. А единственная причина поражения – мол, летчиков воевать не учили, и были они, выходит, полными чайниками перед гитлеровскими асами. Что это, как не клевета на советские ВВС? Но о них мы еще поговорим в конце посвященной 'Ледоколу' части.
'Уставы советской истребительной и бомбардировочной авиации, – бодро запевает следующий куплет своего боевого марша герой-перебежчик, – ориентировали летчиков на проведение одной грандиозной внезапной наступательной операции, в которой советская авиация одним ударом накроет всю авиацию противника на аэродромах и захватит господство в воздухе' (с. 32[32]). Правда, в такой оценке наш летучий Резун категорически расходится с большинством оставшихся в живых участников войны, единодушно вспоминающих тяжелые дни летной муштры. А вот что думают о летных навыках советских пилотов современные исследователи немецких трофейных документов: 'общий уровень подготовки кадровых офицеров советских ВВС был высоким.
Несмотря на многочисленные запреты и ограничения (в целях снижения аварийности и экономии ГСМ), сопровождавшие учебно-тренировочный процесс в боевых частях, подавляющее большинство летчиков выполняло весь комплекс фигур высшего пилотажа, совершало полеты в сложных метеоусловиях, в непосредственной близости от земли, а также знало и использовало возможности своих машин' ‹Дымич В. 'Веселая охота на востоке Европы' // АиК. 1999. № 1. с.12.›. Видимо, даже при сравнительно небольшом налете основной массы советских летчиков, разница в поведении в воздухе, по сравнению с предыдущими кампаниями
Люфтваффе, производила большое и не слишком приятное впечатление на немцев.
Кроме того, непонятно, зачем ссылаться на какой-то журнал 'Война и революция' 1929 года издания, если можно было бы просто взять кусок из уставов 1940-1941 гг., тем более, если, по словам Суворова, эти уставы все равно его повторили. Но, к сожалению, никакой агрессии в довоенных советских уставах нет. А то неужто не процитировал бы?
Приводимая далее цитата А. Н. Лапчинского, гласящая, что
'решительное наступление на земле притягивали к себе, как магнит, неприятельские воздушные силы и служит лучшим средством обороны страны от воздушного противника… Воздушная оборона страны осуществляется не маневром из глубины, а маневром в глубину'
(с.33[32-33]), применительно к суворовским бредням ничего не доказывает, так же как ничего не опровергает. Речь в ней ведется только об обороне, а на чьей территории и кем может вестись
'наступление на земле' по приведенной обрывочной цитате совершенно не ясно.
Зато ясно другое. Суворов решил, что советская авиация будет громить 'стандартные объекты бомбардировок' из книги Лапчинского, среди которых фигурируют 'Лейпцигский железнодорожный узел,
Фридрихштрассе и Центральный вокзал Берлина и т. д.' с 33[32]). Но ведь неприятельские города и железные дороги – это объекты стратегических бомбардировок, а лично мистер Резун полагает, что подготовка к таким бомбардировкам, в отличие от подготовки к бомбардировкам тактическим, есть подготовка к 'ответному удару', а не к агрессии, о чем он, собственно, и пишет в 'Дне 'М'. Кстати, в том же 'Дне' он говорит, что Сталин уничтожил свою стратегическую авиацию, предпочтя ей самолеты для ударов по точечным целям, к каковым городские кварталы и железнодорожные узлы отнести достаточно сложно. Перечитывая соответствующие абзацы суворовского труда раз за разом, я так и не смог уловить, что за мысль он проводит, приводя два таких разнородных факта, – с одной стороны, якобы готовность советских истребителей к ударам по земле, а с другой – наличие в каком-то из многочисленных авиационных учебников тех лет карт
Берлина. Даже как-то за него неловко, ведь не всегда же его ложь так неуклюжа.
Более удачно наш выбегаяц врет о 123-м истребительном полке, взлетавшем чуть ли не по контрольно-следовой полосе, цепляя своими бомбами и эРэСами пограничные столбики. Остается лишь узнать у нашего храброго предателя, как же они в мирное-то время взлетали, если 'набор высоты должен был осуществляться уже над германской территорией'? (с. 33[33]) Но главным здесь является не это. Главное то, что полк истребительный.
Истребительный авиаполк, как уже, наверное, догадался искушенный читатель, состоит из истребителей. И что же там были за истребители?
Может, фронтовые? В случае войны за превосходство в воздухе бороться? А что, начнется война, а наши – тут как тут. Но зачем так близко к границе? Ведь фронтовой истребитель потому и фронтовой, что он над линией фронта висит, врага встречает и на землю его сбрасывает. Далеко в тыл ему углубляться не надо, а если войска вперед уйдут, что за проблема аэродром базирования сменить? И неповоротливые склады своего имущества эти подразделения не удержат на месте, ведь пока наземные рода войск проползут зону действия фронтового истребителя, те уже успеют израсходовать и горючее, и боеприпасы, и запчасти с близлежащего склада, а новые можно подвозить уже на другую подходящую площадку. Фронтовым истребителям особо хорошей полосы не надо – всю войну с грунта летали.
Нет? Тогда, может, это были истребители-перехватчики? Врага на границе в воздухе встретить, и в морду ему сунуть пару-тройку раз.
Тогда где агрессия? Перехватчики служат для обороны своей территории и, более того, до войны в СССР они даже к ВВС не относились. А относились к ПВО – противовоздушной обороне. Обороне!
А, вот что, я понял! Суворов намекает на то, что это были истребители сопровождения. Ведь взлет в сторону противника для экономии горючего жизненно важен только им. Летают они далеко, вместе с бомбардировщиками, так что… Однако в СССР первые истребители, годные для эскорта бомбардировщиков, ЯК-9ДД и ТИС, появились в 1944 году. Так что, если их имел в виду наш летун, то он снова оказался не прав.
Но вот ведь что получается, фронтовым истребителям и перехватчикам все равно куда взлетать, потому что дальность до цели ни тому, ни другому экономить незачем, их цель – в воздухе, над линией фронта. Так где же связь между близостью истребительного полка к границе и подготовкой агрессии? Пусть бы Виктор
