Аай-аайбын! Ыай-ыайбын!Я — отпрыск небесных айыы —В страшной неволе обреченаВ тяжких мученьях рожатьПервенца моегоС перевернутою судьбой!Видно, проклято в утробе моейЕще неродившееся дитя,Если пропасть ему сужденоВ пасти изверга Уот Усуму!За что такая обида мне?Слышите ли меня?!Защитница рожениц молодых,Добрая Иэйэхсит,Ласково ко мне повернись!Ты, всесильная Айыысыт,Тихо ко мне сойди,Жалостливо на меня погляди!Счастье наворожившая мне,Нагадавшая высокий уделДитяти бедному моему,Добрая Айыысыт,Светлая Иэйэхсит,Защитите первенца моегоОт пасти абаасы!Придите!Примите дитяВ нежные ладони свои!Скройте его,Спрячьте его,Унесите отсюда его!Пусть я лучше умру в родах,Не увидев дитя свое,Лишь бы не попало оноНевидимке лютому в пасть!К вашей силеВзываю теперь.Я сама — творенье айыы,О помощи васУмоляю теперь!Уруй-айхал!Усун-туску![312] —Так навзрыд пропела она,Так отчаянно прозвенел в тишинеСловно серебряный бубенец,Слабеющий голос ее.Этой песни горестнойВестник-духДалеко, высоко взлетелИ, в бубенчик серебряный превратясь,Жалобно пропел, прозвенелНад ухом доброй Иэйэхсит,Над самою головойСильной Айыысыт.Вздрогнула Иэйэхсит,Встрепенулась Айыысыт,Воспрянула, говоря:— Как жалобно бубенчик поет,Как отчаянно умоляя, звучит!Да неужто допустим мы,Чтоб незыблемую судьбуПотомка солнечной ветви айыы,Первенца уранхай-сахаОпрокинул абаасы?! —Встала могучая Айыысыт,Бросила на священный очагЖелтого масла кусок.Только вспыхнулСиний огонь в очаге,Она превратилась в дымИ взлетела, клубясь, в высоту;Прилетела в короткий срокНа дальний пагубный крайЗападной стороны,Что лежит у крайней чертыВосьмигранной средней земли,Где под крутым обрывом кипитСоленого моря пасть,Где подземное море шумит,Где свирепое мореПрибоем гремит,