общежития. Уж если бы Петька женился, он взял бы
невесту из иркутских кулаков, с избой и коровами, обо-
рудовал бы первоклассную фотолабораторию, пил по
утрам чай со сливками и ел бы яичницу с колбасой.
Вопрос с женитьбой, очевидно, продвигается, пото-
му что Кубышкин по всякому поводу говорит: «Мы с
Галей». Вечером эта Галя впервые пришла с ним, и мы
безжалостно ее осмотрели.
Она оказалась маленькой, щупленькой, застенчи-
69
вой. Лицо совсем уж некрасивое, бесцветное, серое. Ру-
ки она не знала куда спрятать — неуклюжие, крас-
ные. Она разнорабочая, у нее всего пять классов обра-
зования.
Когда отворилась дверь, сначала вошел Кубыш-
кин — гордый, самостоятельный, небрежный, а потом
уже за ним, за его спиной, оказалась тихая, испуган-
ная Галя. Мы усадили ее на табуретку. Кубышкин не-
зависимо копался, громко говорил с нами:
— Завтра сдаем большой блок… Петька, где зерка-
ло? У тебя лезвия есть? Степан уехал в отпуск, ты слы-
шал?
А она сидела на краешке табуретки, ссутулившись,
и молчала, словно ее и не было. Тихая-тихая, скром-
ная-скромная, беззащитная и все пыталась спрятать
ноги в стоптанных, перекосившихся туфлях довоенно-
го фасона.
Кубышкин и Петька обо всем переговорили, посмот-
рели свежие фотографии,
негативы. Потом Кубыш-
кин взглянул на стену и
сказал:
— Галя, пошли.
Она встрепенулась,
прошептала: «До свида-
ния», и пошла за ним
преданно и послушно.
Захар Захары ч.
Но третий жилец нашей
комнаты необычный. Ему
шестьдесят лет. Пред-
ставьте себе высокого,
подтянутого, с воен-
ной выправкой пожилого
мужчину. Добавьте со-
вершенно седую голову,
седую как лунь. Но седи-
на так не вяжется с ним,
что кажется — это прос-
то льняные белые воло-
сы, которые к тому же
приятно вьются. И толь-
ко потом с удивлением
замечаешь, что волосы
белы от старости. Но ста-
рым Захара Захарыча
назвать нельзя: он всег-
да гладко выбрит, черты
лица у него крупные,
энергичные; мясистый
нос. Наш Захар Заха-
рыч — водитель семитон-
ного самосвала «МАЗ-
205», человек с соро-
калетним стажем шо-
фера.
Я еще не узнал его как следует, потому что он боль-
шую часть дня находится в гараже; работал он и в во-
скресенье. Петька рассказал, что он старый коммунист,
то ли с 1918, то ли с 1919 года, водил в революцию бро-
невик, в Отечественную войну пошел добровольцем
на фронт и выдержал всю блокаду Ленинграда. Там
у него погибла вся большая семья, и с тех пор он
одинок.
Гараж от нас далеко, и Захар Захарыч выходит из
дому в шесть часов утра; для него мы оставляем гром-
коговоритель включенным на ночь. Он очень дисцип-
линированный, койка его заправлена идеально; гово-
рит он густым, приятным басом с уверенными рокочу-
щими нотками.
71
Но он стал совершенно беспомощным, когда при-
нялся варить суп.
Суп мы должны варить все. У нас коммуна. Скла-
дываемся и покупаем продукты, а готовим по очереди.
Вернее, как объяснил Петька, с очередью не совсем кле-
