– Нет.
– Ты уверен?
– Абсолютно. Сена, извините меня, нужно ехать.
– Конечно. Позвони, потом после всего, ладно?
– Хорошо.
Мы распрощались, я повесила трубку и, бросив прощальный взор на кошку в рамке, покинула кабинет.
В редакции полным ходом шла работа над четвертым номером нашего безобразия. На мое появление никто кроме Влада не обратил особого внимания. Я сразу уселась за компьютер и принялась шевелить мозгами, в надежде поймать вдохновение и на одном дыхании наваять блестящую статью.
– Привет, Сенчурия, – к моему столу подошел Влад. – Как настроение?
– Жить можно. Будь другом, не мешай, а? Сейчас буду статью рожать.
– Есть идея?
– Пока нет.
– Ладно, не мешаю.
Он отчалил к себе, а я уставилась на чистую электронную страницу. В голове по кругу ходила одна и та же мысль – почему? Кому понадобилось убивать Аиду? Зачем? Зачем? Зачем? Пока мысль наворачивала круги по черепной коробке, пальцы сами по себе зашуршали по клавиатуре, и на экране появился заголовок: «Феномен ушастой девочки». Дальше как-то сама по себе появилась заметка про глухую девочку с четырьмя ушами. Незаметно подошел забросивший работу скучающий Влад, он пробежал глазами мое творение и давай смеяться.
– Чего ты ржешь? – обиделась я за свою бедную девочку. – Пойди лучше скажи художнику, пускай сделает коллаж, да чтобы как настоящий был.
– Ладно, – сквозь смех произнес он, и отчалил.
После ушастой девочки я хотела написать про зубастого мальчика, но мне показалось, что эти темы слишком близки.
Рабочий день прошел незаметно, но продуктивно – я наваляла три статьи и развязалась с четвертым номером, можно было отправляться домой. Но я все сидела за компьютером и смотрела в окно поверх монитора. Мысли о возможных причинах смерти Аиды постепенно превращались в навязчивые. Я прямо думать больше ни о чем другом не могла. Ну, должна же быть какая-то причина! И если ее убили, то как? Сбросили в реку? А она была настолько пьяной, что камнем пошла на дно? Ни следов борьбы, ничего…
– Сенчурия, медитируешь?
Влад снова причалил к моему столу, ему явно не работалось, маялся человек.
– Да так, пытаюсь прозреть.
– Получается?
– Пока что нет.
– Пойдем в буфет кофе пить.
– Не хочу.
– Тогда в курилку курить.
– Нет, – я сбросила на дискету весь написанный за день материал, – домой надо ехать. Будь добр, распечатай это и передай Конякину, ладно?
– Без проблем, – он взял дискету. – Чего ты такая кислая?
– Да так, – вздохнула я. – Жизнь не удалась.
На Выхино приобрела пакет пельменей, сметаны и с этим скромным до отвращения продуктовым набором поехала домой. Встретил меня только Лаврентий, я уж подумала, было, что Тая куда-то смоталась, оказывается, она сидела на телефоне и обзванивала подмосковные кладбища.
– Фух! – она бросила трубку на аппарат. – Сена, надо жить вечно! Умирать это жутко накладно, с нашими доходами мы не можем позволить себе такого дорогого удовольствия!
– Что, вообще ничего не нашла подходящего?
– Более-менее доступно захоронение в колумбарии кладбища в Зеленограде, но там надо ждать месяца полтора, покуда сделают плиту, огромная, понимаешь ли, очередь.
Она поставила телефон на диван и вытянулась рядом, глядя в потолок.
– И что же теперь делать? – малость растерялась я. – Юра сказал, что сегодня кремация…
– А разве сразу выдадут урну с прахом? – ужаснулась Тая, переводя взгляд на меня. – Куда же мы ее денем?
– Не знаю, – мне только и оставалось, что развести руками. – Хорошо хоть, выдадут урну с прахом, а не гроб с телом, вот это был бы вопрос – куда его девать.
– Да, это была бы реальная проблема, – Тайка поднялась и села. – Горбачеву что ли позвонить?
– А чего ему звонить? Думаешь, у Михаила Сергеевича есть знакомый директор кладбища?
– Слушай, – начала сердиться Тая, – почему это, в конце-концов, должно быть нашей головной болью? Пускай Юра голову ломает, денег мы ему дали…
Зазвонил телефон. Тая подняла трубку и сердито рявкнула:
– Алло?!
Пока она разговаривала, я сходила на кухню и сунула в пустой холодильник пельмени и баночку сметаны.
– Сена, это звонил Юра, – в дверном проеме возникла подруга, – сказал, что все закончилось, но урну он сможет получить только на следующей неделе.
– Уф, значит мы…
– Я уже сказала ему, что кладбище он будет искать сам, – отмахнулась Тая и полезла в навесной шкафчик. – Сам найдет, сам договорится. У нас есть кофе?
– Растворимый только.
– А еда?
– Пельмени.
– Скорей бы суббота! Хоть поедим по-человечески!
Глава тридцать вторая
И вот настала суббота. Что дарить супруге брата Артура мы не имели ни малейшего понятия, мало того, у нас даже на цветы не осталось денег. Пока Тая наводила красоту, я повесила на грудь диктофон с чистой кассетой и напялила мешковатую клетчатую рубаху. В ней я выглядела как разнорабочий, но зато рубашка отлично скрывала звукозаписывающую технику. Я собиралась в открытую, лоб в лоб поговорить с Артуром и, если повезет, с его дедушкой. И все это записать. На всякий случай.
– Сена, – заметила Тая мои приготовления, – ты что, действительно думаешь…
– Я уже ничего не думаю, – я впрыгнула в свои любимые многокарманные брюки и сунула в один из карманов фотоаппарат. – Просто все вокруг врут и Артур, скорее всего, тоже врет, что не знает Аиду. Пора припереть их к стенке и все выяснить. Куда дальше тянуть? Потеряли уже человека.
– Очень хочется верить, что Артур просто непорядочный мужичонка но никак не убийца, – Тая тщательно красила левый глаз.
– Он тебе все-таки нравится? – Я скромненько зачесала волосы в хвост, не мудрствуя лукаво.
– Нравится – не нравится, а все равно как-то неприятно.
Пока Тая марафетилась, я успела выгулять любимую псину и насыпать ему полную миску корма – кто знает, когда мы вернемся?
С Артуром договорились встретиться у метро Рязанский проспект, так что добрались быстро, даже раньше времени приехали.
– Чего-то я волнуюсь, – Тая потрогала свою начесанную и залакированную челку. – Даже и не знаю, отчего именно.
– Ты же не на смотрины к его родителям едешь, не в невесты метишь, – я перебросила через плечо ремень сумки, – чего тут волноваться. Мы на задании, помни об этом и держи уши востро, а челку по ветру.
Вскоре показалась авто Артура, он посигналил и помахал нам рукой. Мы чинно поплыли к лимузину. На
