решил пока не рассматривать. Не стоило раньше времени ссориться с Лео Глуцем. Пока он меня поддерживает, буду помалкивать. Зато потом отыграюсь за все унижения разом.
Дыра в голове рептилии была почти ровной. Такую могла бы оставить и пуля. Правда, калибр был весьма крупным, да и выходного отверстия не наблюдалось.
После осмотра черепа мое внимание привлек оторванный хвост. Земные ящерицы, в принципе, отбрасывали хвосты, но умели ли это делать рептилии, я не знал. Судя, по кровавым следам на полу, вряд ли. Хвост не отрезали, а именно оторвали, на что указывали повреждения тканей. Зрелище не из приятных, я ощутил приступ тошноты. Ясно было одно – тот, кто это сделал, должен обладать недюжинной физической силой.
Я постарался представить, как все происходило. Некто догоняет Провокатора, хватает его за хвост и дергает на себя. Причем, дергает с такой силой, что хвост отделяется от тела. Потом этот таинственный громила бьет орущего не своим голосом сапиенса по затылку чем-то тяжелым, вроде громадного молотка. Судя по зоне удара, он должен быть с ним примерно одного роста. Опять же, бьет с такой силой, что в башке остается аккуратная дырка. Маловероятно. А что если рептилия упал на пол, и потом уже получил удар? По положению тела заключить, как именно развивались события, невозможно. Ясно одно, надо искать орудие убийства. Не пальцем же ему проломили череп?.. Хотя рангун, может статься, на такое способен. Если делал специальные упражнения для своих толстых пальцев. Средний вполне сгодится по диаметру. Но как быть с оторванным хвостом?! Подобное упражнение и рангуну не под силу. Может, действовали двое? Но, что это меняет? Получается, они вместе схватили Провокатора за хвост и рванули на себя. Или даже трое. Группа жестоких отрывателей хвостов. Один, к тому же, вооружен каменным пальцем-убийцей. Чушь какая-то. Или хвост оторвали уже после того, как прикончили рептилию. Но с какой целью? Запутать следствие? Или в зверином порыве? Если действовал лемуриец, то он не осознавал себя. И вполне мог, войдя в состояние аффекта, свойственное представителям этой расы, оторвать рептилии хвост. Хватило бы ему сил, вот в чем вопрос? И откуда дыра в черепе? А если действовал не он, тогда кто? Андроиды гораздо сильнее обычных сапиенсов. Неужели, механический пилот покидает время от времени рубку управления, чтобы убивать пассажиров? И снова – бред. Командование уведомило бы меня о своих планах, если им вздумалось вдруг таким образом чинить расправу над командой «уголовного рейса». Хотя у механических людей иногда коротит мозги. Но как-то не верилось, что сбой произошел именно сейчас.
После осмотра места преступления я испытал чувство, которое точнее всего можно назвать легким приступом паники. На корабле происходило нечто необъяснимое с точки зрения обычной логики. Либо убийца кто-то, обладающий необычайной силой – тот же андроид-пилот или один из уголовников, умело скрывающий свою мощь, либо кто-то, очень хорошо вооруженный. Впрочем, даже при наличии оружия – как таинственный враг мог оторвать рептилии хвост? Не отрезать, не отпилить, а именно оторвать?!
Следовало немедленно обыскать все каюты. Учитывая обстоятельства, дело предстояло рискованное. Но оружие, если оно имелось, можно было спрятать только в личных каютах. Во всех остальных помещениях его мог бы обнаружить кто-нибудь посторонний. Если только убийца – Робинзон. В машинном отделении кроме него редко кто-нибудь появляется.
Я направился в технический отсек, надеясь на быстрый результат. Но осмотр машинного отделения ничего не дал. Тогда я навестил капитана, поскольку ранее обещал докладывать ему обо всех предпринимаемых мною действиях. К тому же, я намеревался заручиться его поддержкой – вряд ли подозреваемые будут рады, когда услышат о моем желании заглянуть к ним в гости с обыском.
Лео Глуц как обычно был ничем не занят, развлекался, швыряя в мусорную корзину скомканные листы бумаги.
– Вот ты скажи мне, Жора, – он был расположен поболтать, – какие главные проблемы у Федерации?
– Тебя… прошу прощения, сложно привыкнуть… вас, капитан, это действительно интересует?
– У меня есть кое-какие мыслишки на этот счет. Но мне интересно узнать, что думаешь по этому поводу ты. Разве тебе не льстит, что сам капитан интересуется твоими скудными мыслями?
Я предпочел пропустить этот выпад, исполненный властолюбивых интонаций, мимо ушей.
– Официальная точка зрения вам известна.
– Меня не интересует официальная точка зрения. Я хочу услышать, что думаешь ты. Лично ты…
Я задумался. Лео Глуц хотел вызвать меня на откровенность. Но стоит ли открываться? Почему бы и нет. Вряд ли он вернется домой из этого рейса, хотя, конечно, пока не осознает неизбежность подобной развязки.
– Правительство много врет, – сказал я. – Чиновники говорят гражданам неправду. И всем, кто давно работает в федеральной службе это известно.
– Ого, – Глуц настолько воодушевился, что даже сменил вальяжную позу – и подался вперед. – Ты, оказывается, способен на антиправительственные разговоры. Одобряю…
– Правительство и государство – не одно и то же. Можно быть преданным государству и недолюбливать правительство.
– А ты недолюбливаешь?
– Сохраняю лояльность режиму. Но председатель Верховного совета очень стар. Он должен уйти в отставку. Во многом, из-за его действий мы сегодня находимся перед столь очевидной террористической угрозой. Уверен, ситуация в галактике была бы совсем иной, если бы не его политика в последние десять лет. В первую очередь, это касается отношения к прочим галактическим расам. Ведь это, по сути, политика угнетения. Отсюда и террористическая угроза.
– Значит, ты думаешь, во всем виноваты террористы?
– Нас так учили в академии. Самое страшное, что сегодня угрожает целостности великой империи – террористическая атака. Но то, что происходит сейчас, это уже не террор, это война. И мы на передовой.
– Война людей и какой-то загадочной расы? Ты в это веришь? По-моему, нас дурят. Я с самого начала знал, что с этой миссией что-то не так.
– Я доверяю командованию. Такая война не может касаться только двух рас, она затронет всех.
– Ну, хорошо. Предположим, действительно началась война. А ты не думаешь, что некоторые сапиенсы будут только рады ослаблению человечества? Они могут даже встать на сторону врага. Спрашиваю, как человек человека…
Я впервые посмотрел на Лео Глуца с интересом. Он оказался вовсе не так прост, как мне представлялось. Возможно, он не совсем потерян для общества, если его волнует судьба людей.
– Я и не предполагал, что вас интересуют подобные вопросы.
– Еще как интересуют, – заверил меня капитан, и сразу же развеял все иллюзии на свой счет: – Только подумай, если начнется заварушка на всю галактику, пиратам вроде меня не будет работы, всюду будет бедность, мародерство, регулярные рейсы прекратятся. Кого я стану грабить?
– А я полагал, после этого рейса вы собираетесь начать новую жизнь, – напомнил я. – Второй шанс, все такое.
– Это да, это конечно, – спохватился капитан. – С новым паспортом да на свободу. Я даже придумал, кем стану. Бухгалтером. Очень я люблю деньги считать. Кстати, ты чего пришел?
– Я бы хотел осмотреть личные каюты.
– Это еще зачем?
– У меня есть подозрение, что кто-то пронес на борт оружие.
– Не может этого быть, – Лео Глуц откинулся на спинку кресла.
– Может. К тому же, у этого типа могут быть сообщники. Провокатору проломили голову тяжелым предметом. Очень тяжелым. Дырка… – Я сделал кольцо из указательного и большого пальца, демонстрируя размеры дыры.
– Ну и что? У меня вот тоже есть разводной ключ…
– Вы вне подозрений, капитан, – сообщил я, решив этой ложью усилить свои позиции. – И потом, дыра очень ровная…
– Приятно слышать, что я вне подозрений. А что ты думаешь по поводу оторванного хвоста? – проявил проницательность Глуц.
– Ну да, хвост оторвали, – сказал я, с подозрением поглядывая на капитана, – не отрезали, не отпили, а
