Вихрастая голова скрылась за дверью.
– Вот видишь, – шепнула Женя на ухо Сашке. – Этот постоялец жив и здоров.
Санька нахохлился как воробей, но, несмотря на свое упрямство, вынужден был признать Женину правоту.
– Хороший мальчик, – сказал вдруг Валентин Иванович, дружелюбно глядя на Саньку. – Такой маленький, а уже пытался вас защитить. Кстати, Женечка, я забыл спросить: а вы ему кто? Уж извините, но для матери вы слишком молодо выглядите.
– Я… его сестра, – непонятно зачем соврала Женя.
– Вот оно что. – Валентин Иванович улыбнулся. – А с виду вы совсем не похожи.
– У нас разные отцы, – сказала Женя.
– Ясно, – кивнул Валентин Иванович. – Женечка, вы не стесняйтесь, намазывайте бутерброды маслом потолще. И про колбаску не забудьте. Вы молодая девушка, вам нужна энергия.
– Да-да, – кивнула Женя. – Спасибо.
– Ваш братик – славный малый, – снова заговорил Валентин Иванович. – Ума не приложу, за что он меня невзлюбил?
Женя улыбнулась:
– У него слишком богатая фантазия. Он вдруг решил, что вы – вампир.
Бутерброд с кроваво-красным кружком колбасы застыл у раскрытого рта Валентина Ивановича.
– Кто-кто? – удивленно переспросил он. – Вампир?
– Угу, – кивнула Женя. – Представляете!
– Забавно, – с улыбкой проговорил Валентин Иванович и откусил кусок бутерброда. – И что же сподвигло вашего малыша на подобные мысли? – поинтересовался он с набитым ртом. – Внешность у меня вроде вполне мирная.
«Это верно», – подумала Женя, с улыбкой глядя на бледное худощавое лицо Валентина Ивановича. С виду он был похож на мелкого служащего из какого-нибудь собеса. Или на советского бухгалтера. Не хватало только помятого пиджачка и потертого портфеля под мышкой.
– Он вставал ночью в туалет, и ему показалось, что он кое-что увидел, – сказала Женя.
– И что же, если не секрет?
Она замялась:
– Да ну, даже стыдно говорить.
– И все же?
– Да глупость какая-то. Он решил, что вы пили кровь из шеи вашего жильца.
– Как-как? Из шеи? – Валентин Иванович засмеялся тихим переливчатым смехом. – Это ж надо такое выдумать! Вот бы удивилась моя бывшая жена, если бы ей кто-нибудь подобное рассказал! Она-то всю жизнь считала меня рохлей и слизняком! А оказывается я – страшный и злобный вампир!
Все еще посмеиваясь, Валентин Иванович вытер выступившие от смеха слезы. На кухню вновь заглянул молодой постоялец.
– Еще не ушли? – улыбнулся ему хозяин квартиры.
– Нет. Валентин Иванович, у вас не найдется таблетки аспирина или цитрамона? Голова трещит как с похмелья.
– Нет, Петя, извините, но таблеток я в доме не держу.
– Ну, ладно, – вздохнул жилец. – Куплю в аптеке по дороге к метро.
– Петр, а что у вас на шее? – спросила вдруг Женя.
– Где? – не понял тот и тронул шею пальцами.
– С другой стороны, – хрипло сказала Женя. – Да, здесь.
Петр пощупал маленькую ранку на коже и поморщился:
– Не знаю. Наверно, порезался, когда брился. Приятного аппетита!
Он вышел из кухни. Женя оцепенела. Она сидела, нахмурив брови, и смотрела расширившимися глазами на Валентина Ивановича.
– Что? – удивленно спросил тот, перехватив ее взгляд. – Вы подумали, что…
– Нет-нет, – поспешно ответила Женя. Ей вдруг пришла в голову тревожная мысль: Санька – бездомный бродяга. Ему многое пришлось пережить, и он очень здравомыслящий мальчик. К тому же не из пугливых, иначе бы ему на улице не выжить. Такой мальчик никогда не станет фантазировать на пустом месте. А это может означать только одно: Санька действительно что-то видел ночью.
– Женечка, вы меня пугаете, – с улыбкой произнес Валентин Иванович. – Да что с вами?
– Со мной? – встрепенулась Женя и выдавила из себя улыбку. – Со мной все в порядке.
– Видели бы вы свое лицо со стороны.
– Я… просто не выспалась, – вымолвила Женя. Она отодвинула чашку с недопитым чаем. – Спасибо, я наелась. Нам с братом пора идти.
Женя встала из-за стола. Санька тоже вскочил со стула. Когда они двинулись к двери, Валентин Иванович поднялся со своего табурета.
– Малыш, разреши мне взглянуть на кольцо, – сказал он вдруг.
Санька бросился к Жене, но Валентин Иванович шагнул вперед и встал между ними. Мальчик выставил перед собой правую руку с крепко сжатой в пальцах вилкой.
– Откуда вы знаете про кольцо? – подозрительно спросил он.
Валентин Иванович улыбнулся:
– Ну-ну, опусти вилку. Я не сделаю тебе ничего плохого.
– Вы не отберете у меня кольцо! – крикнул Санька.
Валентин Иванович поморщился:
– Я просто хочу посмотреть на него поближе. Только и всего.
– Ага, – скептически произнес Санька. – Так я тебе и поверил, упырь. Женька, лови!
Санька дернул левой рукой, и в воздухе что-то сверкнуло. Женя, не успев ничего сообразить, подставила руку, и перстенек упал ей точнехонько на ладонь.
Валентин Иванович быстро повернулся и издал странный звук – словно кто-то внутри его негромко и хрипло простонал. Санька кинулся ему под ноги, но Валентин Иванович легко оттолкнул мальчишку в сторону и шагнул к Жене.
Он быстро протянул руку к перстню, но вдруг отдернул ее и зашипел, как рассерженная кошка.
– Не понимаю, – хрипло проговорил он.
Женя сжала перстень в руке и попятилась к двери.
– Лучше не подходите, – с угрозой проговорила она. – И не смотрите, что я рохля. Я, когда рассержусь, на все готова! Санька, иди сюда!
Мальчик ринулся к ней, но Валентин Иванович грубо схватил его за шиворот и притянул к себе.
– Не так быстро, ребятки, – сухо сказал он, не обращая внимания на яростное сопротивление Саньки. – Сперва мы поговорим.
Тут Санька, извернувшись, пнул его ногой по голени, вырвался и подбежал к Жене.
– Ребята, – протянул Валентин Иванович, миролюбиво выставив перед собой руки. – Я не сделаю вам ничего плохого. Просто скажите, откуда у вас этот перстень?
– Это мой перстень! – громко сказала Женя. – Мне его подарила бабка. А вчера у меня его украла одна цыганка. Санька, где ты его взял?
– Нашел, – хмуро ответил мальчик. – На улице. Я хотел его в ломбард сдать.
– Вот оно что, – проговорил Валентин Иванович несколько даже облегченно. – Теперь все понятно.
– Что вам понятно? – сухо спросила Женя.
Валентин Иванович улыбнулся:
– Этот перстень ваш. Никто не может забрать его у вас против вашей воли. В нем необыкновенный камень.
– Самый обычный сапфир, – сказала Женя.
Она снова посмотрела на перстень, затем подняла взгляд на Валентина Ивановича и вздрогнула. Он уставился на камень завороженным взглядом, и в бледно-голубых глазах его полыхали рыжеватые огоньки, словно в них отражалось пламя невидимого костра. Краешек губы Валентина Ивановича слегка
