глубоком кресле, подобрав под себя ноги. Увидев Дронго, быстро опустила их на пол.
– Что ты читаешь?
– Извините, взяла книгу без вашего разрешения. Бабушка сказала, чтобы я вас не беспокоила. Она пошла в ванную, а мне одной скучно.
– А почему не смотришь телевизор?
– Бабушка не велела вам мешать. Вот я и взяла книгу. Их у вас так много!
Это был известный роман Альберто Моравиа «Чочара». Девочка смущенно отвела глаза. Дронго усмехнулся.
– Прекрасная книга, – сказал он, – и очень хороший писатель.
В этот момент зазвонил телефон. Дронго обернулся, посмотрел на настенные часы. Без пяти минут десять. Неужели Романенко? Он схватил трубку.
– Это я, – услышал он убитый голос Романенко. – Только что мне доложили, что Бергман здесь и просит срочно пропустить его ко мне. Он знает, что я здесь, и требует не начинать допроса без него.
– Кто? – взволнованно спросил Дронго.
– Галя Сиренко, – выдохнул Всеволод Борисович. – Господи, она так нам помогала... Кто бы мог подумать?
– Нужно срочно ехать к ней, – сказал Дронго. – Ни в коем случае не звоните, все испортите. Я сейчас поймаю такси. Помните, где она живет?
– Конечно. Новые Черемушки, квартал 24-а, кажется, третий корпус, квартиры я не помню, но сейчас узнаю. Этаж последний.
– Я выезжаю. Берите людей и срочно к Сиренко. Если другая сторона поймет, что мы устроили проверку, девушка не доживет до утра. Я позвоню вам из машины, скажете мне номер квартиры.
– Не могу поверить, – едва слышно произнес Романенко.
– Потом выясним. Быстрее, не теряйте времени. И обязательно займите Бергмана. Пусть ему оформляют документы, пусть дадут свидание с Ахметовым, пусть потянут время, чтобы он не успел никому позвонить. Быстрее, Всеволод Борисович, – он положил трубку и поспешил в кабинет, чтобы переодеться.
Когда он выбежал через минуту, девушка уже поднялась с кресла и во все глаза смотрела на него.
– Закройте дверь, – крикнул ей Дронго, – и никому не открывайте, даже если начнется землетрясение. Никому! До свидания.
Он выскочил за дверь и побежал вниз по лестнице. Часы показывали ровно десять.
Москва. 10 мая
Поздно вечером Павлик привез фотографии. Георгий сидел в своем бронированном «Линкольне», рядом стояли две «Ауди» с телохранителями. В отличие от других авторитетов, Георгий не ездил на «Мерседесах» и презирал бандитов, которые ими пользовались, превратив классную машину в служебный транспорт.
Павлик пересел в автомобиль Георгия радостный и довольный. Тот поморщился.
– Все получилось?
– Вот, возьмите, – Павлик протянул пачку фотографий, – мы сделали и видеосъемку. Если хотите, дам вам кассету. Там такие кадры...
– Не хочу! – перебил его Георгий, брезгливо просмотрел фотографии и вернул Чертежнику. – Противно!
Он задумался. Ему были отвратительны подобные методы. Он презирал и сидевшего рядом Павлика, и женщину, изменившую попавшему в тюрьму другу. Наконец он через силу сказал:
– Нужно переслать фотографии Чиряеву через его адвоката, без всяких объяснений. Адвокат сейчас в Берлине, готовится к процессу. Пусть попсихует. Но главное – без комментариев. Истребитель сам все поймет. Поймет, что мы его предупреждаем. И если он не вернет долг, не остановимся на этом. Его женщина наставила ему рога, пусть подумает, что будет с его клубами, казино, магазинами. Посылай фотографии немедленно.
– Можно передать по факсу, но тогда они будут размытыми и не цветными, – заметил Павлик.
– Нет, – решительно заявил Георгий, – не по факсу. Фотографии нужно передать лично Тумасову. В общем, утром они должны быть в Берлине. Понял?
– Понял. Не беспокойтесь, не подведу.
– Копии сделай для Матвея Очеретина. Пусть полюбуется на рога своего хозяина. Сговорчивее будет.
– Сделаю, – обрадовался Павлик. Он люто ненавидел Очеретина.
– Что с альфонсом, про которого ты мне говорил? – осведомился Георгий. – Он еще живой?
– Уже нет, – улыбнулся Павлик. – Вчера Саня его...
– Меня не интересуют подробности, – перебил его Георгий, – это уже твои проблемы. Теперь насчет женщины. У нее есть охрана?
– Нет, но Чиряев приставил к ней водителя. Он приезжает по утрам и целыми днями торчит у нее во дворе.
– Водитель, – задумчиво пробормотал Георгий. – Он бывает у нее в доме?
– Конечно. Привозит продукты, помогает, если надо отнести вещи. Ему лет сорок.
– Был в зоне?
– Два раза. Первый раз за воровство, второй – за драку. Проломил кому-то череп. Он вообще-то телохранитель, ну а заодно водитель. А может, еще и осведомитель.
– Водитель знает, что она изменила Чиряеву?
– Нет. Она вчера сама вела машину.
– Это хорошо. Значит, Чиряев обозлится не только на подругу, но и на водителя. Ты неплохо поработал, Павлик.
Чертежник усмехнулся. В устах Георгия это была высшая похвала. Но Чахава не дал ему времени насладиться своим триумфом.
– Твои люди все еще в тюрьме? – спросил он.
– Вы имеете в виду Хашимова?
– Я имею в виду кретинов, которые похитили девочку, а затем привезли ее в дом к собственной бабушке, где ждала засада. Так вот я спрашиваю: они еще сидят?
– Сидят, – с кислым видом кивнул Чертежник. – Кто мог подумать, что так получится? Мы поверили Хашимову, а он нас подвел и сам оказался в руках французской полиции.
– А где семья того подполковника? У которого рак?
– Не знаю. Мы их не нашли. Наверно, уехали из Москвы.
– Я проверил, – задумчиво произнес Георгий, – подполковник Эдгар Вейдеманис находится сейчас в Онкологическом центре. У него охрана, но там всего один дежурный. Вряд ли подполковник перенесет операцию, шансы выжить у него нулевые. Операция завтра. Ты меня понимаешь, Павлик?
Павлик не понимал.
– Завтра, – повторил он, – вы хотите, чтобы мы пришили его во время операции?
– Зачем? – усмехнулся Георгий. – Бог и без нас его приберет. Я говорю о другом. Он наверняка знает, кто подставил Хашимова. И если останется жив, может рассказать нам об этом. Или его близкие расскажут, если он умрет.
– Но они уехали из Москвы, – возразил Павлик.
– У тебя устаревшие сведения, – холодно произнес Георгий, – сегодня у Вейдеманиса были посетители. Какой-то высокий широкоплечий мужчина и пожилая женщина с девочкой. Кто такие женщина с девочкой, я догадываюсь. А вот мужчина... На его счет у меня тоже есть кое-какие соображения, и если я не ошибся... – Георгий замолчал, тяжело вздохнул и закончил: – Тогда, Павлик, тебе будет плохо. Очень плохо. Нам всем будет очень плохо.
– Нам их захватить? – спросил Павлик.
– С твоими куриными мозгами ты можешь захватить только ребенка, – презрительно бросил Георгий, – и тут же его отдать. Пусть твои люди дежурят завтра у больницы. Там непременно появятся родственники Вейдеманиса. Нужно узнать, кто такой этот неизвестный и откуда он взялся. А заодно, где живут сейчас
