Средневековая империя израэлитов

всепобеждающей.

Этот обычай считают восточным, но он процветал и в Европе.

Священный царь не должен был в путешествиях касаться земли, поэтому его носили в паланкине или он ехал верхом. На многих изображениях, сохранившихся с тех времен, мы можем видеть перенесение великих князей или царей на специальных носилках. Этот обычай существовал от Франции до Тибета и Бирмы. Есть он и в Японии. Верующие японцы до сих пор не сомневаются в небесном происхождении своего императора.

Из института священных царей вырастало и право первой брачной ночи, известное во всем мире. К нему в те времена относились чрезвычайно серьезно не только сами правители, что вполне объяснимо, но и новобрачные, как ни странно это звучит сегодня. Почитание фаллоса делало свое дело. Шутка ли, ребенок зачат с участием божественного фаллоса! Такой малыш мог считаться богорожденным. К тому же он, первенец, фактически являлся побочным отпрыском владыки, что сулило немалые материальные выгоды.

Люди искусства говорят, что на театральной сцене королевское величие подчеркивает не сам король, а его окружение. То же самое и в жизни. Институт священных царей породил такие придворные должности, как постельничьи, кравчие и т. д. В силу сакральности царской особы кравчий, подавая кушанья, должен был вначале пробовать их, а затем, отвернувшись от царя, чтобы не видеть, как тот ест, звонить в колокол. Все придворные тут же падали ниц: момент вкушения пищи владыкой был также священным.

С институтом священных царей связано звание «поставщика Двора Его Императорского Величества». Это звание было наиболее почетным во всех зависимых от империи государствах — от Лондона до Токио. Поставщик Двора должен был поставлять только одобренную высшими жрецами-священниками ритуально чистую — кошерную! — пищу, одежду и т. д., достойные владыки.

Правители имели свои геральдические символы. Вопрос о них крайне важен для изучения системы управления империей. Геральдика отражает соотнесение центральной власти с властью наместников по всему миру, династические, иерархические, военные и другие связи, делавшие обладателей одних гербов могущественными правителями, а других — вассалами.

Центральным здесь встает вопрос о геральдическом значении африканского гривастого льва в качестве символа центральной царской власти. Гривастый лев проживает только в центральной части африканского континента в поясе саванн на территории Судана.

Между тем, распространение его изображения необычайно широко: он входит в гербы Тибета, Китая, Бирмы, Шри-Ланки, южных провинций Индии, Персии, Испании, Англии, Финляндии.

Когда и у кого лев стал символом империи, можно судить по титулу императоров — эфиопских Негусс Негуссим (Царя Царей): «Победил Лев из колена Иудова». То есть, согласно преданию, один из 12 внуков Авраама, родоначальников 12 колен Израилевых, Иуда, первым сделал Льва символом царской власти. Так в легенде отражена практика того времени.

При царе был сенат. Он состоял из patres — старейшин общин. Отсюда их традиционное обозначение — 'отцы-сенаторы'. Всякое решение, чтобы стать законом для общества, должно было получить их одобрение. Власть сенаторов называлась «отцовским авmорumеmом» (auctoritas patrum). Понятие «папа», основополагающее в иерархии власти, распространялось, как видим, на ближайших сподвижников царя.

В основу государственных законов лег fas, свод религиозных правил. Священные законы, таким образом, представляли ту стадию в развитии права, когда оно еще не вполне отделилось от религиозных институтов.

Все это, по мнению традиционной истории, было в мифической Римской империи. И названия различных институтов власти и сводов законов приводятся в книгах по истории права на латинском языке. На нем якобы говорили римляне. При этом авторы ссылаются на труды, ставшие известными лишь в средневековье, когда впервые появились письменные публикации на латыни.

По поводу древности латыни споры не утихают в течение столетий. Считается, что 'древняя, блистающая латынь' растеряла все свои достоинства к началу средних веков и превратилась в грубый, неуклюжий язык, который только в эпоху Возрождения вновь обрел свой прежний блеск. Такая вот деградация, а затем восстановление — явление, надо сказать, фантастическое. Ни один язык мира не совершал в своем развитии подобных кульбитов. Одно это наводит на критические размышления Но не будем вступать в спор. Для определения возраста «античных» трудов гораздо продуктивнее обратиться к их содержанию. То есть использовать тот же метод, что применен многими исследователями при анализе Священных книг. Тогда-то и становится ясным, что «античные» источники, на самом деле, написаны в средние века. В этом мы убедимся чуть позже, рассматривая наследие Платона и Аристотеля, самых известных. «древних» философов и теоретиков права и государственности.

Пока же подчеркнем, что есть непреложный закон общественной жизни. Он заключается в том, что люди обсуждают те или иные проблемы лишь тогда, когда эти проблемы возникают. Нет ни одного случая в истории человечества, когда бы кто-нибудь загодя, тем более за много столетий, обсуждал и анализировал еще не возникшие проблемы. Таких провидцев природа пока не создавала. Поэтому появляется возможность по содержанию источников высчитать время их создания. Мы имеем в виде те источники, в которых говорится о различных формах государственности, об их предыстории и тенденциях развития.

Именно тогда, когда государства начинали приобретать формы, привычные для нас сегодня, встали во весь рост вопросы, поднятые теми, кого мы условно называем Платоном и Аристотелем: как строить государства? На каких принципах и законах? А это — средневековье! Отправили же сформулированные принципы в древность для того, чтобы убедить всех и каждого в их истинности и вечности. Таков был социальный заказ общества.

Если оставить в стороне скалигеровскую хронологию, то мы увидим в источниках, как шаг за шагом люди постигали основы государственного строительства в новых для них исторических условиях. Все в жизни происходило именно так, как сказано в «античных» трудах, если, разумеется, античностью считать средние века.

Итак, в основе был fas, свод религиозных правил. Им занимались жрецы, в частности, коллегия понтификов. Этимология слова pontifices — 'строители моста'. Речь идет о мосте между миром людей и миром богов. Понтифики ведали календарем, судопроизводством, частным правом.

Эта коллегия считалась наиболее могущественной в силу того, что ее члены были связаны со всей совокупностью богов. Позже, когда началось насильственное внедрение монотеизма, они стали представлять единого Бога. Еще позже, в пору расцвета христианства Иисуса Христа, из всех понтификов остался лишь один — Папа Римский. И уже никто не помнил, чем занимались его языческие предшественники.

Приспособив fas к жизни, жрецы создали ius — светское право, выступавшее в форме царских законов — leges regiae, а на его основе — традицию. Она интерпретировалась ими как обычаи предков (mores maiorum).

В целом обрисована ситуация, идентичная «древнему» Египту. Странно только, что ни в одном труде о легендарном Риме нет ни единой строчки об этом. А ведь параллели просто бросаются в глаза. Они дают основание полагать, что речь идет об одном и том же обществе. Его лишь назвали по-разному и отправили в разные эпохи.

Содержание царских законов в точности неизвестно, признает традиционная история… Но она все же знает, что преступления — деликты — уже делились на затрагивавшие интересы всего общества (delicta publica) и затрагивавшие интересы отдельных лиц (delicta privata). Первоначальное ius, вероятно, специализировалось на 'публичных делах'. Duoviri perduelliones расследовали дела о преступлениях против общества. К их числу относились убийства. Наказанием за такие преступления была смерть как посвящение богам в жертву лиц, объявляемых sacer esto.

Частноправовые случаи также подлежали сакральному праву и обычаям. За умышленный поджог, например, сжигали. Другими словами, действовал иудейский закон «око за око».

Всякая граница — terminus — находилась под охраной бога. А это уже новшество, рожденное