Гарики из Иерусалима. Книга странствий

Всегда в еврее есть опасность,
поскольку властно правит им
неодолимая причастность
к корням невидимым своим.

* * *

По всей глубинной сути я еврей,
и кровь моя судьбу творит сама,
я даже темной глупости моей
могу придать подобие ума.

* * *

Высветив немыслимые дали
(кажется, хватили даже лишку),
две великих книги мы создали:
Библию и чековую книжку.

* * *

Мы живем на белом свете
вроде табора цыганского,
и растут по всей планете
брызги нашего шампанского.

* * *

С еврейским тайным умыслом слияние
заметно в каждом факте и событии,
и слабое еврейское влияние
пока только на Марсе и Юпитере.

* * *

Полемики, дискуссии, дебаты —
кончаются, доспорившись до хрипа,
согласием, что снова виноваты
евреи неопознанного типа.

* * *

Умения крутиться виртуозы
и жить, а не гадать, вращая блюдце, —
евреи, проливающие слезы,
обычно одновременно смеются.

* * *

Среди болотных пузырей,
надутых газами гниения,
всегда находится еврей —
венец болотного творения.

* * *

Весьма проста в душе моей
добра и зла картина:
ты даже дважды будь еврей,
но важно, что скотина.

* * *

Мы удивительный народ
в толпе людской реки,
и пишем мы наоборот,
и живы вопреки.

* * *

Еврея тянет выше, выше,
и кто не полный идиот,
но из него портной не вышел,
то он в ученые идет.

* * *