Гарики из Иерусалима. Книга странствий

и караульные при знамени.

* * *

Идея, когда образуется,
должна через риск первопутка
пройти испытание улицей —
как песня, как девка, как шутка.

* * *

Мне кажется, что истое призвание,
в котором Божьей искры есть частица,
в себе несет заведомое знание
назначенности в ней испепелиться.

* * *

Есть и в Божьем гневе благодать,
ибо у судьбы в глухой опале
многие певцы смогли создать
лучшее, что в жизни накропали.

* * *

Не так баламутится грязь
и легче справляться с тоской,
когда в нашей луже карась
поет о пучине морской.

* * *

В заботах праздных и беспечных
высоким пламенем горя,
лишь колебатель струн сердечных
живет не всуе и не зря.

* * *

Я не знаю, не знаю, не знаю;
мне бы столько же сил, как незнания;
я в чернила перо окунаю
ради полного в этом признания.

* * *

Что для нас — головоломка,
духом тайны разум будит —
очевидно, для потомка
просто школьным курсом будет.

* * *

Провалы, постиженья и подлоги
познания, текущего волнами, —
отменное свидетельство о Боге,
сочувственно смеющемся над нами.

* * *

Все звезды, может быть, гербы и свастики —
всего лишь разновидности игрушек,
лишь гусеницы мы и головастики
для бабочек нездешних и лягушек.

* * *

Мне симпатична с неких пор
одна утешная банальность:
перо с чернильницей — прибор,
которым трахают реальность.

* * *

Живя в дому своем уютно,
я хоть и знаю, что снаружи
все зыбко, пасмурно и смутно,