мыслил великий Учитель, основатель Ордена. Далеко позади остался Ирвингов лес, впереди зеленела долина, обвеваемая хладником и увитая горными речками, что брали начало в ледниках хребта Покоя Солнца и подобно лозам дикого плюща расстилались по низине.
И снова — как только солнце начало шустро сползать к пикам гор, купая их в перламутровой дымке, Тоэс Мор объявил привал.
Четыре «гончих ордена», составившие их отряд, тут же развели небольшой костерок, приладили распорки и повесили греться воду в котелке. Вейра, не доверяя никому, сама расседлала и стреножила Рыжуху, а затем устроилась у огня. Появилось желание омыть руки в ярком пламени, ощутить расползающийся по жилам жар…
«Стой, стой… только этого не хватало, перепугаешь всех насмерть — да и себя выдашь с головой».
Она зевнула, бросила взгляд на алую кромку солнца над черным телом горы. Осторожно покосилась на дверь из жидкого пламени и печально подумала о том, что уже никогда не почувствует себя просто человеком.
— Как твое здоровье? — Тоэс Мор неслышно возник за спиной, — ничего не болит?
Вейра пожала плечами.
— Сердце у меня болит, Тоэс. После того, что случилось с Жильером…
— Но он всегда будет с нами, — резко перебил иххорец, — и когда настанет время, и мы низвергнем демонов в бездну… Где, кстати, им самое место… Все мы будем вспоминать жертвы, которые были принесены на алтарь свободы.
— Ты красиво говоришь, — смиренно заметила Вейра, — я надеюсь, что найду утешение в словах Учителя…
Не говоря ни слова, Тоэс бросил ей на колени просяную лепешку и кусок вяленой конины. Алый шарик солнца окончательно спрятался за горной грядой, и долина наливалась темнотой, как зреющее яблоко сладким соком.
Позже, когда все легли спать, Вейра долго смотрела на темно-синее небо, забрызганное звездами, и на круглую, самодовольную луну-паучиху, что прядет серебристые нити, опутывая ими свои ночные владения.
Тоэс Мор посапывал в трех шагах, кутаясь в одеяло; можно было бы порыться в его вещах — вдруг найдется та шкатулка из красного ясеня?.. Вейра прикусила губу. Отгоняя подальше соблазн. Еще не время…
Затем — уж совсем некстати — она вспомнила того странного чужестранца, с красивыми синими глазами. Что он хотел от нее на самом деле? Разумеется, это был не внезапно проснувшийся старший эрг, но и обычным человеком его трудно было назвать. В какой-то миг Вейра даже ощутила странную,
Вейра повернулась набок, так, чтобы видеть догорающий костер. Маленькие язычки пламени еще плясали свой последний танец на черных поленьях, и смотреть на это Вейре было чрезвычайно приятно.
«Этот странный чужеземец называл меня Миолой», — размышляла она, — «и, похоже, был абсолютно уверен в том, что я и есть она… или она есть я… А, может быть, именно так оно и есть? И я — Миола?»
Это было совершенно невозможным. Ибо Вейра Лонс прекрасно помнила свое детство, свою мать, убежавшую с купцом, то, как росла…
— Но он был так уверен в своих словах, — прошептала Вера огню, словно тот мог дать ей совет, — он…
Девушка осеклась. И вдруг невольно позавидовала той неведомой Миоле — потому как в ярких синих глазах мужчины… Да, так на нее не смотрел никто — ни Жильер, который прежде всего видел в ней подругу детства и соратника в борьбе против власти эргов, ни Тиорин Элнайр, который вообще не имел сколь- нибудь весомых причин хорошо к ней относиться… Вообще, просто чудо, что лорд Саквейра вел себя с ней столь доверительно, учитывая обстоятельства их первой встречи…
А в больших, выразительных глазах чужеземца пылал когда-то зажженный и не угасающий огонь любви. И в тот миг, когда он ловко заключил ее в объятия… Да, тогда ей показалось, что все это уже было… когда-то. Не под этим небом, где-то очень, очень далеко. Но вместе с тем на душе пеплом осел горький осадок, словно напоминание о чем-то плохом и срашном.
Вздохнув, Вейра села на своем ложе. Спать ей расхотелось совершенно.
— Да что за глупости, — сердито пробормотала она, и тут же бросила взгляд на Тоэса Мора — не проснется ли? Тот завозился под одеялом и перевернулся на другой бок.
Вейра неслышно поднялась, на цыпочках прокралась к костру и уселась рядом с пылающими углями. Было похоже на то, что в сердце ее происходило нечто странное. То, чего никогда не было раньше — даже тогда, когда Жильер впервые поцеловал ее. Она упрямо тряхнула головой, и опять — совершенно неуместное, навязчивое воспоминание о крепких руках на талии, ощущение тепла чужого тела на щеке… На сей раз Вейра постаралась быть предельно циничной.
«Га-а… Да ты, похоже, втрескалась по уши, молодая дурочка! В человека, которого видела всего раз в жизни, которого никогда больше не увидишь и который — заметь — любит не тебя. Причем любит так, что в его сердце никогда не будет места другой женщине!»
Помогло. По крайней мере, наваждение схлынуло. А в пылающем хаосе раскаленных углей… Вейре едва не подскочила. Да, в самом деле — она видела лицо лорда Саквейра. Слегка утомленное и печальное, как показалось Вейре.
— Тиорин? — она едва верила своим глазам.
— У тебя все в порядке? — негромко осведомился эрг, — помни, что мы можем говорить через огонь, поскольку это наша родная стихия, а ты привязана ко мне его силой.
— Я еще не видела шкатулки, — шепнула Вейра, склоняясь к кострищу, — мне кажется, лучше не спешить… иначе они заподозрят…
— Ты все правильно делаешь. Тебе что-нибудь угрожает?
Она покачала головой.
— Нет. А ты… где ты сейчас?
Хотя, на самом-то деле, разве может она требовать ответа у самого владыки Саквейра?
— Я точно также сижу у костра на полпути к Эльдан-ха, — спокойно ответил эрг. И чуть тише добавил, — Кайрина де Гиль отправилась за Небо.
— Мне жаль, — не задумываясь, скороговоркой выпалила Вейра. Она терпеть не могла, когда нужно словами выражать сочувствие… Потому как иногда слова бывают лишними. Совершенно.
— Мне тоже, — Тиорин качнул головой, — она была неповторимой… И мне ее всегда не хватало.
И тут Вейра, выдержав паузу, решилась задать вопрос. Который вызрел совершенно случайно и нежданно, как дикая слива посреди ухоженного сада.
— Скажи, что бы ты сделал, если бы… если бы я… если бы ты… застал меня с другим мужчиной?
Крайние угольки, что составляли рисунок губ эрга, поползли в разные стороны, и Вейра, к собственному облегчению, поняла, что лорд улыбается.
— Мне было бы неприятно. Но ты — леди Саквейра, эрг, и вольна сама выбирать себе мужчин. Всех, кого пожелаешь…
Разумеется, он тоже видел лицо Вейры, потому как улыбка стала еще шире. Наверное, Тиорина развеселили ее вытаращенные в изумлении глаза… Но в следующий миг костер пыхнул, угли рассыпались. А на плечо Вейры легла тяжелая рука.
— Что ты делаешь? — сухо поинтересовался Тоэс Мор, — я слышал голоса. Что тут, Бездна меня побери, происходит?!!
Эльдан-ха, одинокая гора и так и несостоявшийся вулкан, купалась в туманной пене. Только лысая
