макушка порозовела, оглаживаемая лучами восходящего солнца, и замок — огромный, с двумя черными башнями, так похожими на бычьи рога, вырастал из широкого утеса, угловатым пятном ложась на бледное утреннее небо.
Тиорин усмехнулся: владыки Меонара любили произвести впечатление на въезжающих в их земли. А вот его владения на Айрун-ха были выстроены светлыми и легкими; обилие арок издали напоминало плетение кружева, даже казалось, что замок вот-вот воспарит над горой и унесется вверх, к солнцу.
Он вздохнул и, дав шпоры Северту, устремился по узкой дороге, отсыпаной дробленым почти что в пыль сланцем. А затем — светло-серая полоса прихотливо изгибается, ложась крутым зигзагом на поросший щуплыми деревцами склон, и — вверх, вверх… К высоким черным створкам ворот.
Эрг спешился, похлопал коня по взмыленной шее.
«Ничего, дружок, потерпи — будет тебе и попона, и вода, и овес».
Наверное, таверсы уже заметили гостя, потому что с душераздирающим скрипом створки дернулись и начали раскрываться ему навстречу.
За кольцом стен тускло поблескивала мостовая, выложенная гладкими плитками базальта, а в сотне шагов, словно гребень на спине таверса, вздыбился черный с красным замок. И вокруг — ни единого живого существа.
Тиорин покачал головой: уж для него могли бы и не устраивать представления… И неторопливо зашагал к главному входу, одновременно высматривая что-нибудь вроде коновязи.
Таверсы засуетились, когда ему оставались считанные шаги до великолепной лестницы из кроваво- красного гранита — подбежал рослый молодец в черной кольчуге, бережно принял поводья.
— Лорд и леди у себя? — только и осведомился эрг.
— Да, милорд. Вас ждут.
Быстрый поклон — и таверс шустро удалился, вместе с конем. А Тиорин, в свою очередь, взбежал по лестнице и распахнул двустворчатые двери, деревянные, но так густо обитые железом, что кроме побитых ржавчиной полос ничего не было видно.
— Мы приветствуем лорда Тиорина Элнайра.
За века ничего не изменилось в вычурном черно-красном зале с огромным камином. Разве что гобелены на стенах изрядно потускнели.
Лорд Эвион Миит и леди Диаран Иллинон восседали в конце зала, бледные и неподвижные, как фарфоровые куклы. Он — в камзоле из алого бархата с золотым шитьем, она — в черном платье с длинными рукавами, но с весьма игривым вырезом. Наряд леди Меонара дополняла тонкая золотая корона с россыпью мелких рубинов; камни отражали игру пламени и, казалось, жили сами по себе.
Он двинулся к паре владык, мысленно посмеиваясь над их стремлением перенять людские повадки и уподобиться царям древности. Впрочем — эх, ты все время забываешь, Тиорин, что лорд и леди Меонара в самом деле были царем и царицей государства, чье имя погребено под прахом катящихся столетий…
— Что привело тебя в наше скромное жилище? — чарующий голос Диаран Иллинон обволакивал, отражаясь от высоких сводов.
— Сон старших неспокоен, — брякнул Тиорин. И тут же пожалел об этом. Зачем оглашать то, что еще не получило подтверждения?
Диаран Иллинон вздрогнула всем телом; память далекого прошлого, кровавой бойни и огненных кошмаров еще жила в ней. По бледному лицу Эвиона Миита пробежала судорога, но он быстро взял себя в руки.
— Если это шутка, то плохая.
— Это мое предположение, — Тиорин развел руками, — могу я присесть после дороги?
Диаран, опомнившись наконец, поднялась, махнула рукой таверсу, что стоял подобно изваянию у дверей во внутренние покои.
— Кресло нашему гостю, и пусть подают обед на троих.
Ее бил озноб, и она зябко обхватила руками гладкие плечи.
— Ты принес воистину дурные вести, — сказала она, — почему ты так решил, Тиорин?
Тем временем юркая девица с длинной косой принялась накрывать на стол, а таверс, рослый воин в черной кольчуге, принес мягкое кресло и осторожно, словно боялся сломать, поставил его рядом с Тиорином.
— Вы берете людей в замок? — эрг рассеянно следил за суетящейся служанкой.
— А почему бы не брать? — Эвион Миит пожал плечами, — таверсы — это прежде всего воины… Ну да не об этом речь. Рассказывай, что наводит тебя на столь тревожные мысли.
Тиорин устроился в кресле, закинул ногу за ногу и начал рассказ. Он поведал о происшедших событиях, о том, что его пытались убить, о загадочном талисмане, который делает эрга уязвимым… Его слушали, затаив дыхание; пальчики Диаран Иллинон судорожно комкали кружевной платок.
— Так, значит, ты пощадил эту женщину? — Эвион с сомнением покачал головой, — но, во имя Первородного пламени, почему?
— Она отправилась шпионить, и попытается выведать, кто такой Учитель и что за талисман хранится в шкатулке…
— Да ведь она тебя предаст при первом удобном случае, — Диаран Иллинон смотрела на него с кривой улыбкой, в глазах — одно снисходительное сочувствие. Как у мудрого наставника к бестолковому ученику.
— Не предаст, — Тиорин послал ей в ответ самую обезоруживающую улыбку, на какую только был способен, — тебе ведь должно быть известно, дорогая, что женщину можно привязать к себе узами не менее крепкими, чем узы первородного пламени?
Она фыркнула и оттопырила очаровательную губку.
— Вы, мужчины, слишком высокого о себе мнения…
— Нет лучшей гарантии лояльности, нежели золото, — ухмыльнулся Эвион, — думаю, Тиорин, эта девка выполнит то, что ты ей поручил… Но, однако, как все нехорошо завязывается… Мне не нравится, что вообще живет под солнцем этот их Учитель.
— Если она разгадает, откуда взяли талисман, то мы будем точно знать, замешаны ли в этом старшие, — Тиорин потянул носом воздух и пришел к выводу, что поданное жаркое должно быть просто великолепным на вкус, — к слову… А почему мы не уничтожили старших еще
— По причине того, что леди и лорд Шеззара — истинные дети Бездны, а не созданные через возрождающую купель как ты или мы, — закончила негромко Диаран, — мы только и могли предположить, что спящие старшие позволяют пользоваться их силой, когда это нужно. Но мы никогда этого не делали, разве что Мевор Адрейзер и Лийа Донтра, у них-то прямая память Первородного пламени… Да и сами они, можно сказать, немногим младше старших…
— За что мы их и не жалуем, — усмехнулся лорд Меонара.
— А, вот как! — Тиорин уже с аппетитом резал хрустящую корочку изжаренной свинины, — скупой платит дважды…
Но в том, что младшие эрги недолюбливали лорда и леди Шеззара, Эвион Миит был, несомненно, прав. Ведь по сути, Мевор Адрейзер и его спутница могли в свое время примкнуть к старшим, как истинные дети Бездны; но нет, они предпочли остаться старейшими среди младших. Тогда… в их глазах читались неприкрытая насмешка и легкое презрение, и прочие хорошо это запомнили. А потому, изредка встречаясь, никогда не заглядывали без особых причин в недра Шенду-ха, жилище последних истинных эргов.
«Но, похоже, эти самые особые причины появились», — тоскливо подумал Тиорин, — «если не справлюсь сам, придется отправиться в Шеззар».
Впрочем, это путешествие не отняло бы много времени.
Эрги Меонара молчали, уставившись в тарелки. Потом Диаран пробормотала о том, чтобы Тиорин обязательно известил их о том, какие сведения добудет его безнравственная лазутчица. Он хотел съязвить в ответ, потому как Вейра Лонс вовсе не представлялась ему таковой, но смолчал. Пусть себе думают, что хотят. А о том, что он привел к возрождающей купели девушку, которая желала его смерти, вообще следовало помолчать…
